Полина Шарендо-Панасюк на железнодорожном вокзале Вильнюса
Бывшая политзаключенная, активистка гражданской кампании ”Европейская Беларусь“ Полина Шарендо-Панасюк вечером 6 февраля приехала поездом в Вильнюс, проделав долгий путь из Беларуси. За несколько часов до этого об ее эвакуации из страны сообщил глава Фонда солидарности Bysol Андрей Стрижак.
Муж активистки Андрей Шарендо пригласил всех неравнодушных встретить ее на вокзале.
Полина Шарендо-Панасюк ответила на несколько вопросов журналистов и других собравшихся. “Позірк“ записал этот эмоциональный разговор:
— Мой низкий поклон всем людям, которые в Беларуси и за пределами Беларуси думали обо мне, беспокоились. За всю эту помощь, но я хочу сказать, чтобы не забывали тех людей, которые остались в этой живодерне, как я ее называю, ИК № 24 (в Речицком районе. — “Позірк”.). Это самая настоящая живодерня! Там осталась Ольга Майорова (задержана 4 января 2021 года; 21,5 года лишения свободы. — “Позірк”.). Там осталась Елена Гнаук (11 января 2022 года; 4,5 года. — “Позірк”.). Там осталась Виктория Кульша (4 ноября 2020 года; 4,5 года. — “Позірк“.). Ситуация у этих людей очень катастрофическая. Они все в ШИЗО (штрафной изолятор. — “Позірк”.) и ПКТ (помещение камерного типа. — “Позірк”.). Всем им могут сфабриковать эту 411-ю статью [Уголовного кодекса] (злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы. — “Позірк”.). Я очень прошу не забывать этих людей, все силы отдавать на то, чтобы их освободить. Я прошла по этому пути [к свободе], и я хочу, чтобы эти люди прошли этот путь тоже. Они очень ждут, и они очень надеются на вашу помощь. Они очень на вас надеются. Пожалуйста. Спасибо, простите.
Очень катастрофическая ситуация с этими людьми. У Виктории Кульши, наверное, уже отказали почки. Она держала голодовки просто месяцами. Она отказывалась от воды. Она вскрывала себе вены. Ее с этим бросали в ШИЗО. Она в ШИЗО вскрывала себе вены. Она в ПКТ держала голодовки. Она отказывалась от помощи врачей.
Последний месяц ситуация была такова, что меня в нарушение всех сроков просто сразу 13-го [декабря], когда вступил уже в силу этот нелегитимный, незаконный приговор (1 год и 1 день по ст. 411 УК. — “Позірк”.), вывезли в Речицу. В Речице, продержав 10 дней на карантине, они срочно перебросили меня в отряд. Я поняла, что это делается для того, чтобы я ни в коем случае не пересеклась с Викторией Кульшой. И действительно ее сразу привезли после меня в этот карантин. И в карантине ей сразу сфабриковали нарушение, сразу бросили в ШИЗО.
ШИЗО с ноября 2024 года — это не 10 дней [содержания], это 15 дней. Там сделали страшный ремонт просто. Там сделали просто подвал. Человек 15 дней [там], представьте себе. Просто чтобы вы понимали ситуацию. Это не то что 15 дней. Нас непрерывно держали вот в этих условиях пыточной. Просто условия пыточной. Непрерывно держать с осени 21-го года, когда нас первый раз бросили в ШИЗО и ПКТ. И человек на улице практически не бывает.
Я подсчитала, что в 23-м году, например, я была на улице только восемь дней. Все остальное время — это ШИЗО и ПКТ.
— Когда снимали это “вью“ пропагандистское, как это было, как это произошло вообще?
— Вы должны понимать, что оно делалось “с ножом в горло и с пистолетом в затылок”.
— Как вы себя чувствовали, о чем думали, когда его давали?
— Я думала, как ответить на этот вопрос. Я отвечу так, что это мерзко и страшно. Но жить под властью психопата, убийцы 30 лет подряд — это еще более мерзко и еще более страшно (интервью было на белорусском языке, эта фраза — на русском. — “Позірк“.).
— А когда вас освобождали, что они говорили?
— Будет пресс-конференция — я все дам, я дам ответы на эти вопросы. Сейчас, извините, просто на эмоциях.
— Что вы чувствуете? Столько людей, семья.
— Это как воскрешение из мертвых. Я просто думала в определенный момент, что уже никогда не выйду. И есть большая опасность, что действительно может не выйти Виктория Кульша. Я видела ее за день до того, как меня фактически выпустили из этого плена. Она выглядела очень ужасно. Очень ужасно выглядела. Пожалуйста, не забывайте об этих людях. Всеми силами, всеми средствами стучаться во все двери, нужно добиваться освобождения этих людей. Они очень ждут вас.
[Мое] состояние очень возвышенное. Понимаете, это было такое путешествие — просто сжатая пружина. Просто с каменным лицом пересекая все дороги, таможни, самолеты, пароходы, поезда и так далее. И еще пружина эта сжата.
— Сколько времени вы были в пути?
— Я пока не могу ответить на этот вопрос, но я очень благодарна тем людям, которые это организовали и сделали. Очень им благодарна.
— Какие сейчас у вас планы?
— Планов у меня много, я больше озвучу на пресс-конференции. Сейчас я пока хочу наконец обнять своих детей, своего мужа Андрея, ему тоже большое спасибо (аплодисменты).
…На моем календаре август 2020 года. В 20-м году мы не доделали дело. Мы можем доделать это дело. Мы можем создать новую нацию. Жыве Беларусь! (в ответ: “Жыве вечна!”)
— Полина, спасибо за силу. Просто большой поклон.
— Я не изменилась, я осталась той же.
***
Полина Шарендо-Панасюк находилась в неволе с 3 января 2021 года. Через шесть месяцев после задержания суд Московского района Бреста приговорил ее к двум годам лишения свободы в условиях общего режима по ст. 364 (насилие в отношении сотрудника органов внутренних дел), 369 (оскорбление представителя власти) и 368 (оскорбление президента) Уголовного кодекса.
В апреле 2022 года, октябре 2023-го и октябре 2024-го политзаключенную признавали виновной по ст. 411 УК (злостное неповиновение требованиям администрации исправительного учреждения, исполняющего наказание в виде лишения свободы). Дополнительно она получила три года и один день лишения свободы. Сейчас, а не позже она вышла на свободу в связи с тем, что день в СИЗО считается за полтора.
21 марта 2024 года Комитет ООН по ликвидации дискриминации в отношении женщин призвал белорусские власти принять срочные меры для защиты Шарендо-Панасюк. Это стало первым подобным случаем по делам против Беларуси.
На следующий день в эфир вышло интервью политзаключенной государственному телеканалу” Беларусь 1″, в котором она сказала, что обратилась к Лукашенко с прошением о помиловании.
Об освобождении активистки 1 февраля сообщил ее муж Андрей Шарендо.