БНР-100 в Минске. Тот всплеск белорусского духа не угас

Впервые опубликовано на белорусскоязычной версии “Позірку“ 25 марта 2025 года

В эти дни белорусы отмечают День Воли, 107-ю годовщину провозглашения Белорусской Народной Республики. Публично это сейчас возможно только за пределами Беларуси.

Но в памяти остается громкое, масштабное празднование 100-летия БНР в центре Минска, санкционированное властями. С национальной символикой, с музыкантами, поэтами. Вряд ли кто мог тогда представить, что остается всего два года до начала массовых репрессий, когда бело-красно-белый флаг вновь будет причислен к нацистской символике, а Генеральная прокуратура показательно начнет расследовать дело о геноциде белорусского народа во время Второй мировой войны и в первые послевоенные годы — имея настоящей целью приравнять оппонентов режима к потомкам нацистов.

Одним из организатором “БНР-100“ был Франак Вячорка, нынешний главный советник демократического лидера Светланы Тихановской. “Позірк“ поговорил с ним о событиях тех дней и их исторических последствиях. А также об Алесе Липае, директоре информационной компании БелаПАН, который стал главным спонсором праздника, впоследствии попал под преследование властей и умер в том же 2018 году от обострения тяжелой болезни в возрасте 52 лет.

“Не было никакой демократии, но режим не видел угрозы в культурных инициативах”

— В 2018 году был единственный на сегодня День Воли в Беларуси, когда удалось не просто выразить свою политическую позицию, но и отпраздновать. Что вспоминается о том дне спустя семь лет?

— Те времена как из прошлой жизни. 2017-й, 2018-й, даже 2019-й — годы “оттепели“. Конечно, не было никакой демократии, но режим не видел угрозы в культурных инициативах, расширении пространства использования белорусского языка. Это началось, наверное, после 2014 года. Моду на вышиванки, на все белорусское режим стремился оседлать.

В 2018 году широкое празднование юбилея БНР стало возможным благодаря прежде всего креативности молодежи, стоявшей за этим праздником: [Павел] Белоус, [Эдуард] Пальчис, [Антон] Мотолько, другие (первые двое за решеткой, третий в вынужденной эмиграции, обвиняется заочно по политическому делу. — “Позірк”.). Но также благодаря и тому, что со стороны системы было много людей, которые способствовали, поддерживали то, что мы тогда делали. Там же с “Арт Сядзібай“ (вынужденно прекратила деятельность в начале 2022 года. — “Позірк”.) мы организовывали много различных культурных мероприятий, которые даже финансировали государственные банки. Сейчас это представить невозможно.

— Какая была тогда задача-максимум по организации и на переговорах с властями по месту проведения? Как вообще проходил диалог? Вспоминается, что у власти было требование не использовать символику за пределами согласованной площадки.

— Сама акция состоялась возле Оперного театра. Ясно, что разные места рассматривались, но это — достаточно символичное и очень хорошее для такого мероприятия. Режим тоже как бы тестировал, проверял: можно было к Оперному приносить флаги, но как только выходишь за территорию, за ограждение, сразу людей забирали за бело-красно-белые флаги. Но вот в этом загончике разрешили белорусам выступить. И оказалось, что этого достаточно, так как та энергия, которую сгенерировали толпа, музыканты, выступающие, зарядила очень многих. Праздник показал, что в центре авторитарного Минска может быть другая Беларусь. Он сыграл очень важную роль и был среди прочего прологом к событиям 2020 года.

Интересно, что возле Оперного разрешили, так как не было такого строго политического месседжа, а параллельно проходила политическая акция ко Дню Воли на площади Якуба Коласа, где людей задерживали. И в этом парадокс ситуации, что одна рука вроде как разрешает что-то культурное белорусское, а другая рука запрещает политическое. То есть культура тогда еще не была под запретом. Режим только потом осознал, что культура имеет иногда влияние больше, чем политика. Тогда он этого не понимал.

Я бы не хотел называть людей, которые вели переговоры, и рассказывать, как они вели переговоры, так как люди находятся в том числе в тюрьмах. Но тогда со стороны многих в системе было содействие. Многие из них уже больше не работают там, многие поддержали события 2020 года. А многие остались там работать и работают до сих пор. Если появляется немножечко свободы, то инициатива общества пробивается наружу.

Уже не помню, как там точно было на переговорах по месту акции, но помню, что это было непросто. Непросто было организовать, и непросто было собрать ресурсы. Акцию проводили в складчину. Сбрасывались простые люди, бизнесмены. Такие, как директор информационного агентства БелаПАН Алесь Липай, который поддержал эту акцию.

“Алесь Липай горел белорусской идеей”

— Кстати, как возникла мысль, что БелаПАН будет главным партнером праздника? Как проходили переговоры?

— То, что БелаПАН стал главным партнером, было исключительно инициативой Алеся Липая. Он горел белорусской идеей, поддерживал Беларусь, верил в белорусское дело. Он верил, что Беларусь можно изменить изнутри, хотя не питал иллюзий относительно режима Лукашенко. И он этой идеей заразил многих других. Он захотел взять на себя эту материальную нагрузку при организации мероприятия. И стал главным спонсором, и выступил на празднике. На таких людях, которые, несмотря на возможные риски и последствия, вкладываются в белорусскую идею, она и держится.

— Как ты воспринял то, что вскоре после праздника Липая начали преследовать? Мол, если такой богатый, посмотрим, что там у тебя. Обвинили в неуплате налогов. В тот год он умер, так как стресс — а Алесь всегда все, включая информацию о своей тяжелой болезни, держал в себе — только усугубил его состояние.

— Думаю, что Алесь понимал возможные последствия, но такие люди в критический момент готовы брать на себя риски, делать сильные поступки. Он, наверное, почувствовал, что это вот тот момент, когда нельзя оставаться в стороне. Это юбилей, 100 лет, и он бывает раз в 100 лет. И, наверное, ему лично хотелось поучаствовать. То, что режим потом мстил, — это очень подло. Но я думаю, что режим очень поздно осмыслил силу этого мероприятия и ту энергию, которая там генерировалась. И он начал уже постфактум снова закручивать гайки и уничтожать. А также проверять всех тех, кто помогал. Но тогда настолько широкий круг людей был ангажирован, что трудно было отомстить всем.

“Праздник вывел белорусское дело из гетто”

— Что, на твой взгляд, было наиболее важным из того, что получилось в 2018-м?

— Думаю, наиболее важным было обозначить присутствие. Когда общество многие десятилетия жило в подполье, когда белорусская идея, белорусское дело было всегда в пределах управы БНФ или “Арт Сядзібы“, в каком-то подвальчике, не было мейнстримом, а тут вдруг попало в mainstream agenda (главное на повестке дня. — “Позірк”.). Думаю, этот праздник, а также события перед ним и после вывели белорусскую идею, белорусское дело из гетто.

Второе — визуальный аспект. Вот это количество, это море людей и флагов. Я не скажу, что флаги легализовались тогда, но они появились в публичном пространстве спустя многие годы фактического запрета.

Затем — культурная часть. Выступили действительно лучшие музыканты Беларуси. Было продемонстрировано богатство белорусской культуры, которая развивалась не благодаря, а вопреки. И надо помнить, сколько всего было до Дня Воли и после. Ясно, что были такие притягатели-магниты, инициативы, как” Арт Сядзіба“, но сколько всего в те годы родилось, особенно в регионах!

Понимаете, если ты создаешь прецедент — имею в виду ту группу людей, которые организовывали праздник, это их заслуга, — то другие смотрят и говорят: “О! Значит, можно“, — и тоже начинают делать. Если даже люди в режиме, близкие к системе видят, что что-то не возбраняется, они начинают это поддерживать. Сейчас, в 2025 году, когда Беларусь перешла от автократии к тоталитаризму, такое организовать невозможно. Но я думаю, что такие моменты еще будут.

Этот праздник стал еще примером того, как быстро все может измениться. Представьте себе, что в Беларуси месяц не будет репрессий и вдруг все позволят, и разрешат вернуться. Как быстро все зацветет и оживет. Цветы и трава прорастают через асфальт мгновенно. Достаточно лишь в правильный климат и в правильную почву это поместить.

“День Воли олицетворяет все то, с чем режим борется”

— Почему белорусские власти отказывают в возможности праздновать День Воли в Беларуси? Почему наиболее болезненная реакция была всегда на эту дату в традиционном уличном оппозиционном календаре, который действовал до 2020 года?

— День Воли олицетворяет все то, с чем режим борется, все то, чего боится. Это связь с Европой, это свобода, демократия, это повстанцы Калиновского, это сопротивление советской системе. День Воли — это противовес всему тому советскому нарративу, который режим взял на вооружение. И именно поэтому в течение трех десятилетий режим пытался День Воли игнорировать, за исключением нескольких лет относительной ”оттепели“.

Сейчас даже назначение этой “инаугурации“ на День Воли — попытка Лукашенко продемонстрировать свою ”элегантную победу“ над оппонентами и победу над альтернативной Беларусью. Беларусью демократической и европейской. Мол, ну, все, мы вас покорили, вытурили из страны, посадили, и ваш праздник мы отменяем, в этот день мы будем проводить свою “коронацию”.

Многие говорят, что это только символ. Но именно на символах в большой степени строится политика. И эти символы для такого режима, как лукашенковский, несут большую угрозу. День Воли, бело-красно-белый флаг, “Погоня“ и даже белорусский язык — это все одна парадигма символов.

— В каком состоянии мы подошли к празднованию Дня Воли в 2025-м? Каковы самые значимые достижения? Каковы недостатки, потери?

— День Воли-2025 — это День Воли в условиях тоталитаризма. Такого террора и репрессий не было никогда в Беларуси за три декады лукашенковского правления. В условиях, когда невозможно ничего публично сделать. Когда запрещено все, что не разрешено, — это как раз признак тоталитаризма.

Ясно, что люди все равно отмечают, и мы это видим по просмотрам в медиа, по реакциям на видео. Знаем, что многие семьи собираются по всей Беларуси и тоже отмечают, распространяют какие-то материалы. Но все равно это не шествия, не митинги в центре города. Поэтому мы отмечаем за рубежом, поэтому мы вместе с белорусскими объединениями, диаспорами пытаемся организовать, пикеты, концерты, другие акции, даже застолья в общественных местах — чтобы показать, что символ никуда не делся. Если Лукашенко надеялся своей “инаугурацией“ этот символ, День Воли, перебить, то у него это не получилось.

“Сейчас то время, которое надо достойно пройти, правда все равно на нашей стороне”

— Что делать белорусам, когда невозможно публично праздновать День Воли в Беларуси?

— Думаю, самое простое — отмечать с семьей и близкими. Рассказать детям об истории БНР и Дня Воли, показать ролик кампании ”Будзьма беларусамі“ о нашей истории, есть очень много контента онлайн; разговаривать в этот день по-белорусски. Сегодня не тот момент, чтобы выходить на улицы и подставляться под аресты. Но важно сохранить в себе какую-то принципиальность. Это же традиция. Мы из истории знаем, что были эпохи, когда многие белорусские традиции были запрещены, включая советские времена. И не только День Воли, но и христианские праздники, Рождество. Мы это все проходили. Главное — традицию сберечь в кругу близких, не игнорировать ее, не становиться равнодушными.

— А за границей? Мы немного уже этого коснулись.

— Есть целый список мероприятий, которые начались 20 марта и продлятся до 30-го по всему миру: в Израиле, США, Канаде, Великобритании, странах Евросоюза… Можно присоединиться или организовать свои.

— Как празднует День Воли Франак Вячорка? Есть ли что-то, что хотелось бы сказать по случаю праздника белорусам?

— Я отмечаю в Вильнюсе, у нас целый день мероприятия. Конечно, хотелось бы отметить праздник в Минске. Нет большего счастья, чем отмечать День Воли с единомышленниками на родине. Естественно, не хватает тех времен. Но я знаю, что мы еще это сделаем, мы еще вернемся домой. Просто сейчас то время, которое нужно достойно пройти, пережить, выстоять. История все равно на нашей стороне. И правда на нашей стороне. Не вижу причин для отчаяния. Белорусам желаю терпения, силы. Когда провозглашали независимость, никто тоже не мог поверить. Интересно, что именно те белорусы, которые приехали из Вильнюса в 1917-18 году, Луцкевичи и другие, предложили провозгласить БНР. Могут сказать, что те, кто за границей сейчас, ничего не решают. Но наша история показывает, что белорусы — и те, что за границей, в изгнании, и те, что в стране — друг друга дополняли. Во время советской оккупации белорусская диаспора смогла многое сохранить и вернуть в Беларусь. Так и сейчас.

Мы часть одного целого белорусского общества независимо от того, где мы есть. В эпоху интернета и социальных сетей границы играют меньшую роль, чем раньше. Главное, в каком пространстве мы живем, какие праздники отмечаем, на каком языке говорим, кем считаем себя. В этот день вспомните, что вы — Беларусь, подумайте, что мы сделали и сделаем для Беларуси. Нужно набраться терпения, поддержать близких. И поддержать политзаключенных.