Опубликовано на открытой версии “Позірку“ 5 августа 2025 года в 10:55
У официального Минска поле для маневра на западном направлении очень узкое. ЕС, ближайших соседей прежде всего волнуют вопросы безопасности. Но здесь у белорусских властей связаны руки. Режим очень зависит от позиции Москвы. И получается, что торг о судьбе политзаключенных — единственное поле для игры с Западом. А здесь Брюссель не готов к сделке на условиях Минска.
Правитель вынужден оправдываться
Судя по косвенным признакам, в правящих верхах Беларуси происходят какие-то дискуссии относительно судьбы политзаключенных. Возможно, они были и раньше, но только теперь вышли в публичное пространство. О разногласиях по вопросу политических узников был вынужден поведать сам Александр Лукашенко.
Первый раз он обратился к этой теме месяц назад. 1 июля, выступая на торжественном собрании к официальному Дню Независимости, Лукашенко неожиданно развернул полемику со своими критиками.
Ситуация для Беларуси необычная. Ведь эти критики являются его сторонниками.
Но фокус в том, что незадолго до этого собрания в Минске побывал спецпредставитель США Кит Келлог, в результате чего были освобождены 14 заключенных, включая Сергея Тихановского. Тот весьма широко стал присутствовать в информационном пространстве, что вызвало большой резонанс.
И Лукашенко пришлось оправдываться: “И когда вы (это главное) оцениваете — Лукашенко кого-то отпустил и так далее, — первое, я всегда говорю, не торопитесь. Пройдет время, оно расставит все на свои места. <…> Были и те, кто осуждал: “Ну зачем Батька их отпустил, ну пускай бы они сдохли там“. <…> Слушайте, а у нас что, цель, чтобы они там сдохли? Не дай бог, конечно. Это же обвинят режим. Это прежде всего меня обвинят“.
Резюмировал правитель так: “Поэтому прежде чем рассуждать о чем-то, осуждать и так далее, вы всегда задавайте вопрос: “Ну а какая цель, для чего, зачем?“ Если бы они все сдохли там, нам бы было очень тяжело, нас бы обвинили, что это мы их… Поэтому тут политика“.
К этой теме он снова вернулся на совещании с руководителями дипломатических представительств Беларуси 31 июля: “Некоторые в нашем обществе начали не то что осуждать меня. Но и вопли там дикие поднялись. <…> Так что, мы их будем?.. Это я отвечаю тем, кто сегодня такие патриоты великие. Мы их что, будем здесь кормить бесплатно, одевать и прочее? <…> Но это недешево стоит“.
Кто недоволен освобождением политузников?
Из этих сумбурных тирад можно сделать несколько выводов. Прежде всего, в рядах приверженцев Лукашенко есть недовольные освобождением политзаключенных.
Можно предположить, что недовольство выражают люди, так или иначе замешанные в политических репрессиях, прежде всего силовики.
Они опасаются, что речь может идти о смене политического курса, переходу к политике либерализации. В таком случае удельный вес репрессивных органов в системе власти уменьшится.
Более того, они могут быть объявлены виновными в “перегибах“ в ходе массовых репрессий, в их среде начнут искать козлов отпущения.
Такое нередко случается в автократических режимах. Например, в сталинские времена, когда вождь в 1938 году решил уменьшить масштаб террора, был арестован и расстрелян нарком внутренних дел Николай Ежов. Та же участь постигла многих сотрудников его ведомства. Их обвинили в превышении власти, незаконных репрессиях. Хотя они добросовестно выполняли указания Сталина.
Очевидно, что Лукашенко не может не считаться с такими настроениями. Ведь силовые структуры — опора его режима. И он пытается их как-то успокоить, разъяснить, дескать, не торопитесь осуждать.
Вдобавок правитель ставит вопрос: в чем смысл содержать за решеткой такое количество политических противников?
До сих пор действиями властей руководил инстинкт самосохранения. Дескать, некогда особо разбираться, бей и хватай всех, кто попался под руку.
Прошло пять лет, и наступило время осмысления. Задача предотвратить новые протесты на обозримую перспективу решена. Жажда мести хотя бы частично удовлетворена. И возникает тот самый банальный вопрос: в чем смысл, какова цель?
Все помилования и освобождения политзаключенных пресс-служба Лукашенко и государственные СМИ объясняли гуманизмом власти. Однако сам властитель опроверг эту версию. “Тут политика“, — многозначительно констатировал он.
И эта политика заключается в намерениях договориться с Западом. Это теперь и не прячется.
Поле для маневра весьма узко
На том самом совещании с послами львиная доля выступления Лукашенко была посвящена именно отношениям с Западом. И смысл послания был таков: мы всё делаем правильно, не пойдем ни на какие уступки. Напротив, уступать будет вынужден Запад. Ведь, по словам Лукашенко, “стратегия “демократизации через санкции“ провалилась“.
Из этого выступления вытекало, что ставку следует делать на приход к власти в странах ЕС новых политиков, раскол европейских государств по белорусскому вопросу, работу с тамошними бизнесменами, СМИ и аналитическими центрами. Кроме того, “возвращение Трампа открыло окно возможностей“.
Но здесь для белорусских властей есть большая проблема. Дело в том, что у официального Минска поле для маневра на западном направлении очень узкое.
ЕС, ближайших соседей прежде всего волнуют вопросы безопасности: российское ядерное оружие на белорусской территории, планы разместить здесь же ракетный комплекс “Орешник“, предстоящие в сентябре военные учения “Запад-2025“, другие моменты военного присутствия Кремля в Беларуси и пр.
Но здесь у Минска связаны руки. Он очень зависит от позиции Москвы. Поэтому никаких возможностей для компромисса с Западом в этих вопросах у руководства Беларуси нет.
Судя по всему, и в случае мигрантских атак на соседей белорусские власти не совсем свободны, они вынуждены согласовывать эту тему с Россией.
Что остается? Правильно, политзаключенные. В вопросе политических репрессий Москва никак не контролирует Лукашенко, здесь он волен делать что хочет. Это единственное поле для игры с Западом, других нет.
Насильственная депортация инакомыслящих объявлена официальной политикой
Отметим и такую деталь. В выступлении перед дипломатами Лукашенко подчеркнул, что не ведет никакой “торговли людьми“: “Я категорически был против, как они говорят — обмен. Это меня американцы научили. На переговорах они прямо об этом говорили. Я говорю: “Ребята, это вы меня к этому сподвигли. Хотите — забирайте. Что взамен?“ — “Мы подумаем“. — “Идите думайте“.
То есть торговле людьми “нет“, но, если США хотят, то “да“. Во всем виноваты коварные американцы, они соблазнили непорочного Лукашенко.
Наконец, важно обратить внимание на то, что он открытым текстом объявил о таком виде политических репрессий, как насильственная депортация белорусских граждан за границу.
Не то чтобы это была большая новость. Власти практиковали такие действия еще в 2020 году. Но теперь это возводится в правило, в принцип, в обязательное условие освобождения.
На том же совещании с послами Лукашенко заявил: “Если мы кого-то освобождаем, условие одно, кто бы меня об этом ни просил (в основном американцы): хотите — пожалуйста, забирайте, вывозите“.
Теперь перед нелояльными режиму гражданами встает нелегкий выбор: тюрьма или эмиграция. Впрочем, как показало освобождение Тихановского с группой узников, их могут и не спрашивать — просто вывозят из тюрьмы с мешками на голове.
Таким образом, речь идет не о прекращении репрессий, а об их видоизменении.
Еще один момент. Чтобы политзаключенные стали товаром, его должны признать таковым контрагенты по сделке. То есть западные игроки. Но с этим есть проблемы.
В частности, ЕС не хочет вступать в торг с Минском по вопросу политзаключенных.
Брюссель считает освобождение политузников предварительным условием для начала переговоров. А Минск, напротив, оценивает их как главный товар для обмена на снятие санкций в ходе переговоров. Ведь если вначале освободить заключенных, то режим лишается единственной козырной карты в игре. Здесь пока полная нестыковка спроса и предложения.
