“Письмами мы давим на людей, работающих в системе”. Почему стоит писать политзаключенным, несмотря на препятствия

Вопрос поддержки политзаключенных, количество которых много месяцев остается рекордно высоким (около 1,5 тыс.), — один из наиболее острых. Многие из них находятся в постоянном режиме инкоммуникадо — абсолютной блокировки любых контактов с внешним миром. Инкоммуникадо — это нарушение не только даже тоталитарного белорусского законодательства, но и Международного пакта о гражданских и политических правах.

Тем не менее у белорусов зарубежья длительное время работают инициативы по написанию писем политзаключенным. Даже в ситуации, когда переписка с заключенными почти невозможна, белорусы считают написание писем важным.

Елена Пономарева, модератор инициативы “Напиши письмо политзаключенному” в Белорусском молодежном хабе, рассказала “Позірку”, зачем писать письма в колонии и тюрьмы.

“Все более жесткие рамки переписки — мотивация для нас писать еще больше”

— Когда возникла инициатива “Напиши письмо политзаключенному”, как она работает? Можно ли оценить количество людей, которые постоянно участвуют в написании писем?

— Инициатива существует уже два года и возникла на одной из акций белорусов Варшавы, которые проходят до сих пор каждое воскресенье. Мы с активистами выразили желание писать политзаключенным. Как раз в это время появилась информация, что в шкловской колонии заключенным запретили отвечать на письма из-за границы и начали наказывать штрафным изолятором. Мы решили показать цензорам, как много поддержки и писем идет из-за рубежа. Сначала писали письма на акциях, позже, когда хаб получил помещение, начали собираться там еженедельно. Сейчас — каждую среду.

Обычно выбираем одну колонию или тюрьму, печатаем список политзаключенных с сайта dissidentby.com и пишем всем, кто там содержится. Потом пачками отправляем эти письма. В каждом учреждении сидит более 100 политзаключенных, поэтому письма приходят туда сразу в большом количестве. Таким образом мы давим на людей, работающих в системе.

Мы делаем так, чтобы они видели: люди за границей все еще помнят и хотят поддерживать тех, кто сидит за решеткой. Мы хотим, чтобы на них это повлияло.

За эти два года люди менялись, появился круг волонтеров, которые приходят почти еженедельно. Трудно посчитать, сколько всего человек приняли участие в инициативе. В среднем собирается 10-12 человек, почти каждый раз приходит хотя бы один новый человек. Некоторые с нами остаются, некоторые — нет. За два года у нас состоялось 100 встреч, это значит, что минимум 100 новых людей узнало о проблеме.

— О чем волонтеры пишут политзаключенным?

— Темы разные, в основном это слова поддержки, конечно. Но мы советуем не ограничиваться банальными и однотипными пожеланиями скорейшего освобождения, хотя, конечно, этого люди ждут больше всего.

Советуем писать смешные истории, вспоминать о своих приключениях и путешествиях, рассказывать, как построена Польша и ее инфраструктура, мировые новости (которые можно), тексты песен и стихов, рассказывать о своих увлечениях и домашних питомцах. Люди пишут о себе и своей жизни. Мы пытаемся объяснить, что там, за решеткой, интересно все, что происходит на свободе.

— Как влияет установление все более жестких рамок переписки для тех, кто находится в местах несвободы? Не стало ли из-за этого меньше желающих писать письма?

— Да, насчет рамок тенденция есть, но нас это мотивирует писать еще больше писем. Мы хотим показать, что солидарность существует, мы пытаемся достучаться до людей, работающих в системе. И мы точно знаем, что письма доходят. Может, не очень много, но если даже это будет одно-два письма, значит, мы поддержали этих людей, для нас это — большое дело. За два года мы отправили около 3.200 писем. Причем во второй год по сравнению с первым их количество не сократилось. То есть никто не останавливается, желание писать письма, хоть как-то помогать тем, кто находится за решеткой, у людей есть.

“Никакая солидарность не является бессмысленной”

— Есть ли все же у вас информация, какой процент писем доходит?

— Мы точно не можем подсчитать количество дошедших писем. Статистика сейчас вообще не работает, так как невозможно даже подсчитать, сколько людей сидит по политическим мотивам. Многие родственники боятся информировать об этом правозащитные организации. Никто нам не сообщает, сколько писем дошло и сколько людей их получило. Но мы получили несколько ответов. Кроме того, от людей, вышедших из заключения, мы слышали, что письма доходят. Даже если речь о единицах, нам важен каждый человек, находящийся за решеткой.

— Критики говорят о бессмысленности написания писем политзаключенным, особенно из-за границы, мол, это становится скорее символическим мероприятием.

— Никакая солидарность для нас не является бессмысленной. К нам приходят люди, которые были вынуждены уехать и сейчас испытывают потребность помогать, но не знают, что делать. Им очень важно участвовать в акциях солидарности. Во-вторых, это очень важно для информационных поводов, поднимает проблему Беларуси и напоминает об узниках, забыть о которых во время войн и других страшных событий очень просто.

Кто, если не мы, будет поддерживать наших политзаключенных?

Повторюсь: мы точно знаем, что некоторые письма доходят. А “некоторые” не равно тому, что не доходят никакие. Это важное дело.

— Поддерживает ли инициатива контакты с депутатами европейских парламентов — символическими крестными политзаключенных? Может, есть обмен опытом с другими подобными инициативами за рубежом и внутри страны?

— Мы следим за работой других инициатив, стремимся при любой возможности “заколлабиться”. Можно сказать, что наши инициативы существуют параллельно. Например, хорошие результаты у “Мастерской открыток солидарности”, которая принимает заявки и подписывает открытки онлайн, диаспоры разных городов пишут письма. У нас нет соперничества, мы делаем одно дело разными способами.

Мы несколько раз сотрудничали с европейскими парламентариями в написании писем политзаключенным. Мы всегда рады сотрудничеству.

У нас есть опыт сотрудничества с dissidentby.com: на сайте есть банк писем, куда мы предлагаем людям закачивать написанные письма. Они не висят на сайте в открытом доступе, но политзаключенные, когда выходят из тюрьмы, могут подтвердить свою личность и прочитать адресованные им письма. Там также видно, сколько писем написано человеку за решеткой, и его родственники могут передать ему информацию, например через адвоката, о поддержке, о количестве написанных писем.

“Написать письмо — самое простое, что можно сделать ради поддержки”

— Есть ли просьбы со стороны родственников, друзей заключенных “не тревожить” их письмами, чтобы не вызвать желание со стороны администраций СИЗО, колоний дополнительно их наказать?

— Таких просьб мы не получали ни разу. Наоборот, родственники, с которыми мы разговариваем, очень благодарят нас, что мы занимаемся этим делом. Некоторые сами приходят к нам писать письма своим близким, им нужны поддержка и советы. Много приходит тех, у кого сидят друзья. Наша инициатива вызывает только положительные эмоции у родственников, еще ни разу не было просьбы, чтобы мы не писали писем.

— Что говорят об инициативе сами бывшие политзаключенные?

— Всегда получаем только положительные отзывы, даже если люди не получали наши письма. То есть люди точно знают, точно понимают, как работает эта система, когда они ее прошли. Мы получали информацию от женщин, что до них иногда доходили письма. Возможно, на них не так сильно давят в этом вопросе.

Негативные отзывы мы получаем от людей, которые просто разочаровались в том, что происходит в целом; которым очень трудно собраться и что-то делать. Были случаи, когда люди к нам приходили и говорили, что мы делаем ненужное дело. Но после наших разъяснений 90% таких людей присоединяются к нам, чтобы написать письмо или открытку. Иногда людям просто необходима поддержка, поэтому наши встречи имеют еще и терапевтический смысл.

— Резюмируя: почему стоит писать письма политзаключенным? Что бы вы сказали людям, которые этого никогда не делали, имеют сомнения в том, что письма дойдут?

— У каждого своя мотивация. Для меня она в том, что я не могу себе позволить того, чтобы мои знакомые и друзья вышли из тюрьмы, а я посмотрю им в глаза и скажу: ничего не делала, так как думала, что письма не доходят.

Для меня это дело борьбы, возможно, не очевидное, с нескорым результатом, но это наша капля, которую мы кладем в общую солидарность белорусского народа.

Абсолютно нормально, когда у человека есть сомнения. Я видела людей, которые долгое время писали письма, а потом приходили и говорили, что больше писать не будут, так как не получают ответов и мотивации писать нет. Я всегда советую им отдохнуть, так как очень важно сохранить себя, чтобы помочь другим.

Написать письмо — самое простое, что можно сделать ради поддержки и солидарности. Хорошо, что наша инициатива есть. Если не можете написать письмо, можете подписать открытку. Если не можете подписать открытку, можете подписать конверт. Если не можете подписать конверт, можете сделать пожертвование, чтобы письма дошли до политзаключенных.

Помочь инициативе “Напиши письмо политзаключенному” можно здесь.

* Партнерский материал