Фото иллюстративное
За почти три десятилетия существования диктаторского режима в Беларуси сформировался господствующий класс. В 2020 году политическая, военная и экономическая элита продемонстрировала в большинстве своем лояльность Александру Лукашенко. Ее личную преданность правителю не следует переоценивать, но номенклатура опасается радикальных изменений и скорее заинтересована в сохранении нынешней политической конфигурации.
В новогоднем обращении к жителям Гомельской области председатель облисполкома Иван Крупко назвал Лукашенко “оберегом Беларуси“, “обеспечившим нам мир, чтобы мы могли счастливо строить свою жизнь в процветающей, независимой стране“.
Этот пассаж вызвал откровенные насмешки оппонентов власти, а вот государственная пропаганда ожидаемо поддержала гомельского чиновника. Отражают слова Крупко настроения белорусской номенклатуры — или же это лишь фантазии опытного функционера, стремящегося лишний раз продемонстрировать лояльность и личную преданность вождю?
Люди с отпечатком “совка“
Термин “номенклатура“, укоренившийся на постсоветском пространстве, принадлежит историку Михаилу Восленскому, выпустившему в начале 1970-х в самиздате свое исследование о советской элите. Этот привилегированный слой автор назвал “господствующим классом Советского Союза“.
Из советской номенклатуры вышел и член КПСС Лукашенко, работавший секретарем парткома колхоза, занявший в 1987 году пусть и малозначительный, но все-таки руководящий пост директора совхоза “Городец“ в Шкловском районе и ставший в 1990-м депутатом Верховного Совета БССР.
Еще один характерный пример номенклатурщика старой закалки — Михаил Мясникович, недавно ушедший в отставку с поста председателя Евразийской экономической комиссии и, по всей видимости, завершивший свою долгую политическую карьеру.
Во второй половине 1980-х он был секретарем Минского горкома КПБ, а затем пересел в кресло министра жилищно-коммунального хозяйства БССР. На президентских выборах 1994 года именно Мясникович как первый заместитель главы правительства отвечал за предвыборную кампанию тогдашнего премьер-министра Вячеслава Кебича — основного противника Лукашенко. Кампания была провалена, что не помешало Мясниковичу остаться во власти и после победы Лукашенко. Во второй половине 1990-х он возглавлял администрацию президента, а в первой половине 2010-х был премьером.
Уход 73-летнего Мясниковича с политической арены имеет и символическое значение. Это значит, что, вероятно, не за горами и конец политического пути чуть более молодого Лукашенко (в 2024-м ему исполнится 70). В белорусской номенклатуре идет постепенная смена поколений.
Мясникович и Лукашенко принадлежат к наиболее пожилой части “последнего советского поколения“ — людей, родившихся в 1950-е, 1960-е и в начале 1970-х. Они выросли и сформировались в СССР, впитали в себя советские ценности и до сих пор часто ориентируются в культурном и идеологическом плане на Москву.
На смену топ-чиновникам, появившимся на свет в 1950-е и доминировавшим в первые годы правления Лукашенко, приходят более молодые (но при этом, как показывает пример 63-летней Натальи Кочановой, отнюдь не менее “советские“) представители “последнего советского“ и даже следующего — первого постсоветского — поколения.
Эти люди во многом сформировались в период уже после распада СССР, получили образование в Беларуси (иногда в России), никогда не жили долго за границей, слабо (если вообще) владеют иностранными языками и не знают иной политической реальности, кроме системы Лукашенко. Частью этого поколения управленцев является и вышеупомянутый Крупко.
Вне этой системы будущего у них нет
Крупко родился в 1974 году в деревне Бурдевичи Кореличского района Гродненской области. Когда Лукашенко пришел к власти в 1994-м, двадцатилетний Крупко проходил службу в Вооруженных силах Беларуси. Потом окончил Гродненский государственный аграрный университет, а в 2007 году получил диплом Академии управления при президенте Республики Беларусь — кузницы кадров белорусской номенклатуры.
За почти три десятилетия правления Лукашенко Крупко проделал путь от колхозного зоотехника в Несвижском районе до председателя Минского райисполкома, министра сельского хозяйства и продовольствия и председателя Гомельского облисполкома. Как руководитель исполнительной власти в приграничной с Украиной Гомельской области, Крупко содействовал российской агрессии против соседнего государства и в итоге попал под западные санкции.
Этот человек наверняка прекрасно осознает, что в случае трансформации (не говоря уже о крахе) нынешней системы власти его карьерные шансы выглядят по меньшей мере туманно (и скорее даже сумрачно), а вот перспективы уголовного преследования вполне могут стать реальными. В такой ситуации сохранение режима полностью отвечает личным интересам чиновника, а надежда на повышение по службе и судьба его преемника на посту министра сельского хозяйства Игоря Брыло являются дополнительными стимулами для панегириков в адрес правителя.
Сельское хозяйство — та область экономики, к которой бывший директор совхоза Лукашенко испытывает особый интерес и в которой он себя считает корифеем. В кресле министра сельского хозяйства люди, как правило, не задерживаются: Исключения — Михаил Русый, занимавший этот пост дважды (2001–2003, 2010–2012 годы), и Леонид Заяц, рекордсмен по пребыванию на этой должности (2012–2019 годы).
И Крупко, и Брыло занимали это кресло примерно по полтора года, а потом были отправлены в провинцию: Крупко — в Гомель председателем облисполкома, а Брыло — в Витебск помощником Лукашенко и инспектором.
Брыло, слывший любимцем правителя и чиновником с серьезными карьерными перспективами, по неофициальным данным, был арестован КГБ в ноябре прошлого года. В итоге он частично повторил судьбу видного представителя советской номенклатуры в постсоветской Беларуси Василия Леонова, работавшего в 1980-е первым секретарем Могилевского обкома КПБ.
В этой должности Леонов во многом способствовал карьерному росту молодого и амбициозного директора совхоза Лукашенко, а в 1994 году принял его предложение возглавить Министерство сельского хозяйства. Карьера Леонова завершилась арестом по политическим причинам в 1997-м и четырьмя годами лишения свободы.
“Если ты не выполнишь мой любой указ, тебе наденут наручники“
В документальном фильме Юрия Хащеватского “Обыкновенный президент“ (1996 год) бывший министр внутренних дел Юрий Захаренко, похищенный и убитый “эскадронами смерти“ в мае 1999-го, охарактеризовал стиль управления Лукашенко такой фразой из их диалога: “Если ты не выполнишь мой любой указ, тебе наденут наручники“.
За прошедшие годы ситуация принципиально не изменилась. Лукашенко лично назначает важных чиновников и согласовывает назначения на любые мало-мальски серьезные должности. От номенклатуры требуются неукоснительное подчинение, отсутствие личных политических амбиций и демонстративная лояльность. Заключение под стражу действующих и бывших чиновников по политическим и экономическим причинам является устоявшейся практикой, а в конце 1990-х и в начале 2000-х дело дошло до похищений и убийств.
В своей кадровой политике Лукашенко всегда делал ставку не на коллегиальность и уважение, а на страх и покорность. Дамоклов меч белорусских спецслужб, который всегда висел над номенклатурой, за последние годы только опустился ниже.
Сам правящий класс в большинстве своем прошел в 2020 году тест на верность режиму, но подозрительность вождя в итоге лишь усилилась. Пример Брыло еще раз продемонстрировал шаткое положение белорусских топ-чиновников, но вряд ли повлиял на их настроения. Страх перед будущим после Лукашенко для них сильнее страха внутри нынешней системы.
В последние годы правитель пытается превратить номенклатуру в спаянный клан, в котором царят страх и неуверенность, а “система Лукашенко“ является единственной возможностью для существования. И пока выглядит так, что автократ в этом деле преуспел.