Финский историк: У нас тоже был своего рода “Лукашенко“
29 марта, Позірк. Александр Лукашенко в прежние годы мог вдохновляться политикой Финляндии времен холодной войны. Такое мнение высказал финский историк Тони Стенстрём на презентации своей книги “Беларусь: замалчиваемая история“ (“Belarus: silenced history“) 28 марта в Варшаве.
Издание доступно на английском и финском языках.
“Если смотреть на мнение [Лукашенко] о Финляндии, я думаю, что он немного по-другому смотрел на нас <…>. Когда была холодная война, Финляндия была нейтральная. Мы не были ни в составе Варшавского пакта, ни в составе НАТО. Рыночная экономика, конечно, была, демократия была, но у нас тоже были дружеские отношения с Советским Союзом“, — сказал Стенстрём.
“У нас тоже был своего рода “Лукашенко“ исторически — президент Урхо Калева Кекконен*. О нем, кстати, в России очень многие знают. Он был [на посту] 25 лет. Практически вся наша внешняя политика холодной войны была построена им. <…> У нас были дружеские связи с СССР, что конкретно означало то, что была самоцензура. Т.е. нельзя было критиковать Советский Союз, комментировать международные события. <…> Но у нас была советско-финская война [1940 года], не всегда отношения были теплыми. Поэтому мы считаем, что это не была честная дружба [с Москвой]“, — добавил спикер.
“Еще был такой интересный момент: в 1973 году Кекконен объявил, что все партии согласны с тем, что он президент — и все: отменились выборы, и он продолжал занимать свой пост. Но, как вы знаете, это не совсем западная традиция. Поэтому он довольно противоречивая фигура, — продолжил историк. — Если говорить с пожилыми людьми в Финляндии, они часто скажут: да, он молодец. “Батька“ навел порядок. Но мое поколение начинает уже задавать вопросы“.
По словам автора книги, если исследовать “самоидентификацию лукашенковской Беларуси“, то, “наверное, [Лукашенко] тоже видит немного таким посредником: мы не совсем Восток, не совсем Запад, мы находимся здесь в центре“: “Его мнение, конечно, поменялось после того, как Финляндия вошла в НАТО [в апреле 2023 года]. Мы тоже стали “вражеским государством“.
Говоря об официальном историческом нарративе Минска, Стенстрём подчеркнул, что он “фактически сейчас определяется одним человеком“: “Нарратив Лукашенко начинается 3 июля 1944 года, когда Красная армия вошла в Минск“.
Рассуждая о будущем Беларуси, автор согласился с версией, что “все зависит от того, что произойдет сейчас в Украине“.
“Другой важный момент — то, о чем говорила Светлана Алексиевич. Вот этот конец “советского человека“. Мы живем уже в 2025 году. Прошло уже больше 30 лет с распада СССР. Все меньше людей знает что-то о том периоде. Я, например, тогда не существовал. <…> Для нового поколения мир открывается по-другому. Если смотреть на тех студентов, с которыми я познакомился в БГУ (Стенстрём, будучи студентом, в 2015 году провел один семестр по обмену в этом вузе. — “Позірк“.), они не сильно отличаются от наших. Я считаю, что и поляки — такие же европейцы, как мы. Когда понятие Европы расширяется, то и граница между Востоком и Западом стирается“, — сказал он.
По мнению спикера, на ситуацию в стране также будет влиять усиление роли Польши и стран Балтии в регионе.
*Занимал президентский пост официально четыре срока подряд — с 1956 по 1981 годы. До этого был министром внутренних и иностранных дел, а также премьер-министром. В 1973 году постановлением парламента его третий срок был продлен на пять лет без проведения выборов.