Светлана Тихановская на конференции "Новая Беларусь 2024"
Признать “в определенном смысле” легитимность того, что происходит в Беларуси, если это поможет освободить политзаключенных, предложил Андрей Егоров, бывший спикер Координационного совета (КС). Ему резко возразил замглавы Объединенного переходного кабинета (ОПК) Павел Латушко: мол, лично он не готов признавать президентом Беларуси человека, который совершает преступления.
Яркий полемист Латушко, конечно, утрировал подход Егорова. Но в целом эта дискуссия на конференции “Новая Беларусь 2024” 3 августа в Вильнюсе отразила стратегическую коллизию в демократических силах.
Латушко в итоге заработал аплодисменты зала. Бескомпромиссная, боевая позиция априори выглядит эффектнее. Однако по мере отдаления от 2020 года обостряется вопрос, насколько эффективна деятельность зарубежных штабов белорусской оппозиции.
Возвращать ли западных послов, решают не оппозиционеры
Главная же проблема в том, что степень легитимности режима, его вождя определяется не спором на конференции. Здесь мы имеем дело с процессами, которые происходят в сознании общества (а рядовые граждане в массе своей хотят жить здесь и сейчас). А также — если говорить о внешней легитимности — в сознании зарубежных политических акторов.
Вот Егоров говорит: “Я бы обменял присутствие европейских послов в Беларуси, если это позволяет освобождать политических заключенных в массовом порядке”. Латушко, надо понимать, категорически против. Однако вопрос возвращения отозванных послов решается не в штабах демсил, а в руководстве западных государств.
А там настроения после выборов 2025 года, сколь имитационными они бы ни были, могут измениться. Здесь стоит помнить о примере Венесуэлы. В свое время немалое число стран Запада признало президентом этой страны оппозиционера Хуана Гуайдо, но сейчас тот вообще вне игры, а Николас Мадуро продолжает держать власть вопреки прессингу США и ужасному состоянию экономики.
Положение Александра Лукашенко выигрышнее, чем у Мадуро, поскольку под боком — мощная опора в виде ядерной России, а экономика Беларуси растет вопреки санкциям — благодаря той же российской поддержке.
Да, после 2025 года Тихановскую не перестанут принимать в западных столицах, но велика вероятность, что де-факто ее статус будет размываться, влияние белорусских демсил на политику Запада — слабеть.
Насколько субъектны демсилы?
На конференции живо обсуждается история с большим обменом политзаключенными между Россией и США (плюс Германия и другие). Этот сюжет, по мнению многих, показал, сколь низка субъектность Лукашенко: Владимир Путин просто использовал его в своей комбинации, включив в список для обмена приговоренного к смертной казни в Беларуси немца Рико Кригера.
Но эта история ставит под вопрос и субъектность демсил.
Тихановская на конференции подчеркнула: “Мы не знали и не участвовали в процессе этих переговоров, чтобы повлиять на их результаты”. При этом ее команда козыряет тем, что с Вашингтоном налажен стратегический диалог. Но получается, что когда дошло до конкретного кейса, о белорусских политзаключенных американцы и другие западные игроки даже не вспомнили.
Сейчас команда Тихановской оказалась под сильной критикой из-за этого кейса. Мол, что толку от всех ее встреч с важными западниками, их рукопожатий и слов о глубокой озабоченности?
Эмоции разочарованных можно понять. Однако перечеркивать в связи с этим случаем всю дипломатическую работу команды Тихановской было бы несправедливо. И возможно, именно прецедент с этим обменом позволит притянуть дополнительное внимание западных партнеров к проблеме белорусских политзаключенных.
Вместе с тем нельзя не замечать, что важность белорусского вопроса для Запада в принципе уменьшается. Война в Украине, проблемы собственной безопасности для европейцев гораздо важнее. Феномен мирного восстания белорусов в 2020 году постепенно забывается.
Не слишком стремится расширять взаимодействие с демсилами Беларуси и прагматично настроенный Киев. Игорь Кизим, посол по особым поручениям МИД Украины по Беларуси, в кулуарах конференции обтекаемо сказал, что встреча Тихановской с Владимиром Зеленским может состояться, когда “придет время”.
Вдобавок последние события, связанные с полком имени Кастуся Калиновского (ПКК), отчетливо показали, что это прежде всего войсковая часть, подчиненная украинскому ГУРу. И потому некорректно позиционировать ПКК как субъект белорусской политики. Перспективы же недавно созданного движения “Калиновцы” пока туманны.
Недавняя отставка “министра обороны” ОПК Валерия Сахащика лишь подчеркнула кризис надежд на силовой сценарий смены режима в Беларуси. Этот шаг также высветил кадровый и концептуальный кризис в ОПК. Проблема в том, что охотников занимать “расстрельные” должности негусто.
Правда, сегодня в конце дня Тихановская сообщила о своих кадровых решениях: представителем ОПК по обороне назначен Вадим Кабанчук (бывший замкомандира ПКК), по международным делам — Владимир Астапенко.
И если в плане международки программа действий более или менее ясна, дорожки протоптаны, то миссия нового “министра обороны” представляется весьма неблагодарной.
Кнырович: нельзя санкциями гробить экономику Беларуси
Впрочем, и на дипломатическом фронте много головной боли. Вводя новые санкции против режима Лукашенко, западники, как видим, не слишком задумываются об их побочном эффекте — ударах по обыкновенным белорусам, включая и противников режима. Де-факто ЕС все ниже опускает перед белорусами железный занавес.
Казус с новыми жесткими ограничениями для обычных граждан на границах ЕС — серьезный урок для демсил, которые, как выясняется, были просто не в курсе, какой окажется “побочка”. Теперь они стараются убедить европейских функционеров устранить перегибы.
При этом понятно: штабы демсил в лучшем случае могут лишь смягчить удары ограничительных мер по обычным белорусам. Надеяться, что в условиях войны против Украины, антизападной политики Лукашенко Европа будет шире распахивать двери перед жителями диктатуры, — наивно.
Советник Тихановской Анатолий Лебедько предложил подготовить и направить в Брюссель заявку на вступление Беларуси в ЕС. Да, это может быть красивым символическим жестом, однако перевести вопрос в практическую плоскость Брюссель сейчас не в состоянии. И в условиях, когда железный занавес опускается, велика вероятность, что проевропейские настроения, и так не доминирующие в Беларуси, будут только слабеть.
Демсилам же как минимум важно осознать, что санкции — инструмент отнюдь не универсальный, не стерильный и не чудодейственный. И что в принципе это инструмент Запада, который руководствуется своими интересами.
А они могут и не совпадать с национальными интересами белорусов. Предприниматель и блогер, член КС Александр Кнырович заявил на конференции: “Можно вводить отдельные точечные технологические санкции, но нельзя относиться к санкциям так, что Беларусь работает на войну или на репрессии и поэтому ее надо гробить”.
Возможна ли контригра на “безвыборах”?
Один из вызовов для противников режима — президентская кампания 2025 года. На вильнюсской конференции ее называют очередными “безвыборами”, но понятно, что как-то реагировать надо.
Латушко предложил на выборах-2025 голосовать против всех. Это подход поддержала Елена Живоглод.
Она и ее соратники по инициативе “Честные люди” уже продвигали стратегию “двух крестиков” на референдуме 2022 года и вариант голосовать против всех на “безвыборах” 25 февраля 2024 года (когда де-факто назначались депутаты Палаты представителей и местных советов). В обоих случаях ощутимого эффекта не было.
В чем замысел агитации за голосование против всех? Это видится безопасным способом политизировать белорусов, перетянуть на сторону демсил электоральное болото, ту молодежь, которая была еще совсем несмышленой в 2020-м.
Но насколько это сработает, когда голоса, как убеждены сами оппозиционеры, не считаются? Вместе с тем такая стратегия повысит явку, что властям только на руку.
До выборов ситуация внутри и вокруг Беларуси может измениться, поэтому противникам режима логично иметь веер вариантов. Пока же налицо дефицит новых идей.
Егоров, который теперь позиционирует себя как представителя оппозиции внутри КС, раскритиковал мейнстримную стратегию “поднажмем еще — и вот оно изменится”. Он констатировал, что наследие 2020 года уже не работает, призвал думать на долговременную перспективу — десять лет и больше.
Отметим, что в рамках такого долговременного подхода особое значение приобретает борьба на информационном фронте. На конференции говорили о том, как важно демсилам распространить влияние за пределы информационного пузыря своих убежденных сторонников. Но пока этот пузырь, пожалуй, только сжимается.
Перед противниками режима — веер сложнейших вызовов
Не нужно много мудрости, чтобы забросать камнями команду Тихановской. Сама она, ввязавшись в политику после ареста мужа в 2020-м, конечно же, и представить себе не могла, какую адскую ношу взваливает на свои плечи.
Но и ее более опытные соратники, и многие аналитики не предвидели, что режим окажется способным на такую жесть, пойдет по пути тоталитаризации, соучастия в агрессии ради сохранения кресла вождем под патронатом Москвы.
Да, команда Тихановской совершила немало ошибок. Однако и ее принципиальные оппоненты из числа противников режима большими успехами похвастаться не могут. И потерять в распрях тот капитал, который наработан этой командой, было бы неразумно.
Другое дело, что этот капитал не вечен. Скорее — понемногу истончается по объективным причинам. Если коротко, то для сторонников демократии — и не только в Беларуси — наступили темные времена. Зло показывает свою живучесть и правит бал.
И вопрос, как жить дальше, для убежденных оппонентов Лукашенко, их созданных в политической эмиграции структур — обостряется. Речь не о том, что можно придумать некую чудодейственную схему. Но важно как минимум трезво осмыслить реалии. В частности — отказаться от вербального максимализма, который уже явно не катит. И проблема политзаключенных, и другие проблемы требуют более гибких методов, нестандартных решений.
Условный “подход Егорова — Кныровича” вряд ли станет доминирующим в верхушке демократических сил. Однако очевидно, что инерция лозунгов 2020 года, ряда установок оппозиционного мейнстрима работает все слабее или вовсе перестает работать.
Явно нуждается в переформатировании структура демсил. Стоит признать, что попытка зеркально выстроить в изгнании конфигурацию параллельного государства не получилась.
И в целом им следует настраиваться на сверхмарафон. Хотя черный лебедь для режима может прилететь внезапно, и к этому его противникам тоже важно быть готовыми. Как и к тому, что в гипотетический час Ч сторонники перемен в Беларуси не станут ждать указаний из Вильнюса и Варшавы, а постараются взять инициативу в свои руки.
Впрочем, представление о часе Ч тоже может оказаться иллюзией. Вероятно, что перемены в Беларуси пойдут долгим тернистым путем через некий более мягкий вариант авторитаризма. Как не исключено и то, что новый порыв к переменам может закончиться российской аннексией.
Так что перед противниками режима — веер сложнейших вызовов. Посмотрим, на какие решения выйдет конференция во второй, заключительный день работы.