Два года назад белорусские власти придумали механизм возвращения на родину “заблудших“ политических эмигрантов. С его помощью планировалось получить жирный пропагандистский навар, но затея предсказуемо провалилась. Продемонстрировав заодно, насколько далек режим Александра Лукашенко от понимания современного мира и людей, живущих в нем.
6 февраля 2023 года Лукашенко подписал указ о создании специальной комиссии по возвращению в Беларусь политэмигрантов, выступивших против власти в 2020-м. Во главе этого органа был поставлен генеральный прокурор Андрей Швед — один из самых ретивых организаторов и проводников политических репрессий.
Если “беглые“ хотят “загладить вину“…
Двумя неделями ранее, 24 января, правитель рассуждал на совещании о плодотворной идее такой репатриации. Благодушно говорил о готовности протянуть руку “беглым“ — причем так, что сразу вспоминалось ильфо-петровское “но эту руку мы протянем не всем“.
Речь, по словам оратора, может идти только о тех, кто не пересек красную линию и “заслуживает прощения“. Кто “готов жить в мире, созидать для блага своей страны“, кто “оступился и осознал это“. Кто “действительно пересмотрел свои взгляды и хочет спокойно жить, учиться и работать“.
Каждый, кто стал на “путь исправления“ и хочет “загладить свою вину“, должен “иметь шанс на понимание и снисхождение“, сказал Лукашенко, и чиновники за ним записали.
Позже власти презентовали целый сайт — эдакий путеводитель для блудных сыновей и дочерей, загрустивших на чужбине. На портале сформулированы правила коммуникации с упомянутой комиссией и растолкованы все этапы возвращения в лоно родного государства.
Еще позже для особо непонятливых был опубликован пресс-релиз с изложением суровых, но справедливых требований к возвращенцам.
“Данные лица, — говорила в нем чуткая родина, — должны раскаяться в содеянном и проинформировать комиссию о готовности после возвращения принести публичные извинения, возместить причиненный вред, соблюдать Конституцию и законодательство Беларуси, уважать государственные символы и национальные традиции, осознанно и активно исполнять свой гражданский долг“.
Доведя до насторожившейся эмиграции свои гуманные условия, власти затихли и стали ждать поклевки.
Однако с обратной связью как-то сразу не заладилось. Редкие отчеты о работе комиссии обнаруживали критически низкий интерес уехавших к детищу генпрокурора. 15 января этого года Швед скромно сообщил о 200 заявках на возвращение. 4 февраля по итогам встречи с Лукашенко доложил о 241 желающем вновь дышать дымом отечества.
При этом в Беларусь, по его словам, вернулось всего 19 человек. За два года. Из сотен тысяч покинувших страну. Сказать, что продукты деятельности прокурорской комиссии исчезающе малы — ничего не сказать.
Однако сюрпризом это не стало.
В комиссию включили максимально одиозных персонажей
Одну из причин, почему предприятие Шведа провалилось, очень легко персонифицировать. Комиссию укомплектовали настолько малоприятными и специфическими представителями режима, что обращаться к ним за “индульгенцией“ многие просто побрезговали.
В когорту “комиссаров“ вошли руководители силовых структур, еще совсем недавно подавлявших массовые протесты: от главы МВД Ивана Кубракова до председателя КГБ Ивана Тертеля. Сенатор Дмитрий Басков, которого подозревают в причастности к смерти активиста Романа Бондаренко. Ренегат Юрий Воскресенский. Целая компания пропагандистов: Иван Эйсмонт, Марат Марков, Григорий Азаренок, Евгений Пустовой, Вадим Гигин, Андрей Муковозчик.
Всего, как сообщалось, 29 человек, сплошь беспощадных к врагам режима Лукашенко.
Уже эти имена выдавали истинные цели властей. Не прощать эмигрантов они собирались, движимые мотивами если не примирения, то хотя бы реинтеграции в экономику профессионалов своего дела. Они хотели пропагандистского эффекта — демонстративного покаяния вернувшихся, их унижения, признания “вины“.
В общем всего того, что по дефолту требуется от политзаключенных — особенно известных — если они хотят освободиться по помилованию раньше назначенного срока. И чего сотрудники колоний и тюрем добиваются от узников, используя широкий арсенал психологического и физического давления.
С эмигрантами такие методы не работают ввиду их географической недосягаемости. Главный принцип возвращения Лукашенко предъявил уехавшим еще до всяких комиссий. “Домой, кайтесь и становитесь на колени!“ — сказал он в обращении к народу и Национальному собранию в 2022-м.
Мало кого удивило, что такое деловое предложение не нашло фидбека в эмигрантских кругах.
Обещаниям властей не верят
Кое-какие сливки с помощью комиссии пропаганда все же снимает. 19 вернувшихся, упомянутых Шведом, — это если не 19 “покаянных“ интервью, то не сильно меньше.
Попадая в оборот госСМИ, бывшие эмигранты вынуждены рассказывать о преимуществах белорусского политического строя и недостатках “загнивающего Запада“. О тяготах заграницы и прозрачном воздухе над родимым “тихим жнивьем“.
Публичных лиц среди репатриантов практически нет. Разве что Наталья Протасевич — мать бывшего оппозиционного блогера Романа Протасевича, ныне активно сотрудничающего с силовыми структурами и склоняющего к “покаянию“ медийных политзаключенных. В интервью пропагандистам в июле 2023-го женщина рассказала о трудных подработках в польской гостиничной сфере.
Возвращаться в прошлую жизнь через такой стендап перед телекамерами — удовольствие сомнительное, но не только поэтому белорусы остерегаются связываться с комиссией. Они еще и элементарно не верят власти. Если в фарс можно превратить целые выборы, то долго ли обвести вокруг пальца доверчивого политического беженца?
Известно, по меньшей мере, о нескольких случаях, когда обращение в комиссию не спасало белорусов от уголовного преследования по возвращении. И на фоне всего, что происходит в Беларуси после 2020-го, вряд ли это случайные сбои в системе.
Эмигрировавшие белорусы начинают пускать корни
По большому счету, эта идея вернуть домой уехавших была изначально мертворожденной. Потому что за рубежом оказались в основном люди, которые давно все поняли про белорусскую власть. Которые знают о продолжающихся репрессиях. О российской агрессии, поддерживаемой официальным Минском. Об опускающемся между мирами железном занавесе.
Но самое главное — против возвращения (с комиссией или без) работает время.
Эмиграция — это тяжело и местами мучительно. Не все с этим справляются, и бросить камень в вернувшихся рука не поднимется. Вместе с тем человек — создание приспосабливающееся, и процессы адаптации берут свое.
Чем дальше 2020-й, тем глубже пускают корни в чужедальней стороне многострадальные белорусские переселенцы. И тем меньше связывают свое будущее с той Беларусью, где продолжается бесконечное правление одного крепкого хозяйственника. Особенно если все сложилось с легализацией. Если наконец удалось найти достойную работу. Если освоили местный язык и завели себе новых друзей дети.
Исследование BEROC, проведенное в конце 2024 года, показало, что 82% эмигрантов готово вернуться домой только после смены власти. И чем дальше, тем больше будет этот показатель. Хочется этого генпрокурору Шведу или нет.
Однако сворачивать деятельность комиссии Лукашенко упорно не желает. 4 февраля было заявлено, что она продолжит работу. С тем же минимальным эффектом, что и сейчас, но в эффекте ли дело? Мало ли бессмысленного в сегодняшней Беларуси, все такой же процветающей и настолько стабильной, что люди из нее продолжают уезжать.