Детский военно-патриотический клуб "Рысь". Фото иллюстративное
Пожалуй, никогда за всю постсоветскую историю Беларуси выражение “горькие плоды познания” не имело столь близкого к буквальному смысла, как накануне нового 2023/2024 учебного года.
За три года эскалирующего государственного террора и возрастающей милитаризации общественной жизни образование в Беларуси превратилось из тихой гавани, в которой многие надеялись отсидеться до лучших времен, в поле беспощадной консциентальной войны с едким запахом идеологической серы и многочисленными жертвами чисток студенческих и педагогических рядов.
Каникулярное летнее перемирие закончилось — наступает новый год “битвы за умы и сердца” юных граждан и гражданок Беларуси. Но прежде чем вступить “в наш последний и решительный бой”, проведем рекогносцировку и посчитаем потери.
Кадровые потери
Насколько можно судить, за три года из страны уехали сотни учителей средней школы и преподавателей вузов. Сотни учителей и преподавателей, оставаясь в стране, ушли из профессии — в том числе по политическим причинам. Невозможно точно подсчитать кадровые потери от политических чисток в школах, но общий урон, нанесенный их педагогическому составу, впечатляет.
По данным Национального статистического комитета, в 2020 году учителей в стране было 111,4 тыс. (по данным Министерства образования — 117,3 тыс.), а по состоянию на начало 2022/2023 учебного года — 105,1 тыс. Таким образом, совокупная убыль учителей в школах за два года составила не менее 7 тыс., или 6,3% от их численности в 2020-м. При этом убыль учителей происходит на фоне роста численности учеников в отдельно взятой средней школе — с 1058,3 в 2020/2021 учебном году до 1085,6 в 2022/2023 учебном году.
На уровне профессионально-технического, среднего специального и высшего образования ситуация немного лучше (прежде всего потому, что становится меньше обучающихся на этих уровнях), однако острый дефицит педагогических кадров стал уже хроническим.
Об этом красноречиво свидетельствуют данные Общереспубликанского банка вакансий Беларуси за последние годы. Если к началу 2021/2022 учебного года в банке была размещена 361 вакансия преподавателей, то к началу 2022/2023 учебного года не хватало уже 1250 педагогов, 760 воспитателей и 650 учителей школ. Сейчас по состоянию на 29 августа в Общереспубликанском банке вакансий размещено 1645 вакансий педагогов, 842 — учителей, 978 — воспитателей и 447 — преподавателей колледжей и вузов.
Институциональные потери
В результате чисток в рядах частных школ летом — осенью 2022 года почти исчез частный сектор общего среднего образования: из ранее существовавших 30 частных школ в ноябре 2022-го к работе приступили только три. По словам первого заместителя министра образования Александра Бахановича, после вступления в силу закона о лицензировании, в 2023 году к ним добавились еще две.
Таким образом, сейчас на всю страну пять частных школ (три в столице и две в Минском районе), что составляет 0,17% от общей численности учреждений общего среднего образования. Обучается в частных школах около тысячи человек (0,09% школьников).
Потери обучающихся
На фоне роста численности обучающихся в учреждениях общего среднего образования количество тех, кто обучается в учреждениях образования более высокого уровня (профессионально-технического, среднего специального, вузов) снижается.
Так, за период с 2019/2020 по 2022/2023 учебные годы численность обучающихся в учреждениях профессионально-технического образования сократилась на 2,9 тыс.; в учреждениях среднего специального образования — на 3,6 тыс.; в вузах — на 32,9 тыс. студентов и 1,3 тыс. магистрантов.
Получается, что выпускники школ не хотят продолжать обучение в белорусских образовательных учреждениях более высокого уровня.
Показательны здесь данные по поступающим в вузы страны (за период с 2019/2020 по 2022/2023 учебные годы). Хотя выпускников средних школ стало больше, количество принятых студентов снизилось с 60,0 тыс. до 54,3 тыс., магистрантов — с 6,3 тыс. до 5,6 тыс. При этом, если до начала войны в Украине Беларусь недосчиталась не менее 3 тыс. студентов, большинство из которых уехали получать образование в университетах западных стран (прежде всего Польши и Литвы), то после 24 февраля 2022 года вектор академической эмиграции сместился преимущественно в направлении РФ.
Потеря самостоятельности
Система образования Беларуси последовательно изолируется и самоизолируется от образовательных пространств развитых европейских стран и международных программ финансовой поддержки.
Вот печальный перечень:
- власти изгнали почти все европейские образовательные институты и представительства (Институт Гете, Немецкую службу академических обменов и др.);
- страну исключили из Международной программы по оценке образовательных достижений учеников школ — PISA (Международная стандартная классификация образования — МСКО 1–3);
- Беларусь исключена из молодежного профессионального движения WorldSkills International и WorldSkills Belarus (МСКО 4–5);
- решением Наблюдательной группы Болонского процесса (BFUG) приостановлено представительство Беларуси в Европейском пространстве высшего образования — ЕПВО (МСКО 6–8);
- приостановлены международные программы финансовой поддержки реформ образования в Беларуси (например программа Всемирного банка “Проект модернизации высшего образования Беларуси 2020-2025” на 109 млн долларов).
В условиях (само)изоляции системы образования Беларуси по отношению к западным странам с развитой демократией “интернационализация на восток” становится безальтернативной и доминирующей. Этому способствует проактивная образовательная политика России, нацеленная на финансовую, техническую и инфраструктурную поддержку белорусской системы образования на всех уровнях, ее синхронизацию и унификацию с российской, а также поощрение академической эмиграции в РФ. Показательно тут увеличение квот российского правительства на бесплатное обучение белорусок и белорусов в российских вузах.
По данным руководителя представительства Россотрудничества в Беларуси Юрия Макушина, количество мест по квоте правительства РФ за счет федерального бюджета для абитуриентов из Беларуси увеличилось в 18 раз: с 73 в 2019 году до 1300 в 2023-м. В дополнение к этому около тысячи молодых белорусок и белорусов ежегодно поступают в вузы РФ на платной основе. По данным представительницы Минобрнауки РФ Елены Горожанкиной, по состоянию на март 2023 года в российских вузах уже обучалось более 12,5 тыс. граждан и гражданок Беларуси.
Повышение зависимости белорусской системы образования от российской стало ощутимо и на уровне средней школы. Так, при отсутствии возможности участия в PISA российские чиновники предлагают, а белорусские рассчитывают на проведение тестирования по российским методикам в 2023/2024 учебном году.
С 1 сентября 2022 года под патронажем Владимира Путина и при финансовой поддержке РФ (госкредит на 9 миллиардов российских рублей — почти 100 млн долларов — под гарантии правительства) в Беларуси был запущен проект “инженерно-инновационные классы РОББО”. Он предусматривает создание 150 инженерно-инновационных классов (STEM-классов), оснащенных роботехникой и нацеленных на освоение практических навыков (от создания компьютерных игр и мобильных приложений до конструирования роботов).
Скоропалительное и скандальное введение в 2023 году централизованного экзамена (ЦЭ) также можно рассматривать как элемент политики “унификации” систем образования Беларуси и России (белорусский ЦЭ является запоздавшим аналогом российского ЕГЭ — единого госэкзамена).
Репутационные потери
Вишенка на торте — новая государственная акция “брендирования” белорусского образования: в едином государственном регистре юридических лиц и индивидуальных предпринимателей в деревне Цель Осиповичского района зарегистрировано новое образовательное учреждение — ЧВК “Вагнер”…
Спасительная инертность?
Насколько можно судить по горькому историческому опыту, машина государственного террора в Беларуси все еще не вышла на свои “рабочие” мощности. Это значит, что все описанные в статье тенденции с течением времени заметно усугубятся. Требования к рядовым консциентального фронта (=педагогам) будут возрастать, отток преподавателей из сектора образования и обучающихся всех уровней усилится, милитаризация и индоктринация всех участниц и участников образования повысится, имидж белорусского образования продолжит девальвироваться.
Отчасти спасут дефицит идеологии и та самая инерция, с которой отчаянно борются реформаторы-инноваторы всех развитых стран. В современной же Беларуси инертность и ригидность системы образования — залог выживаемости ее акторов: они тормозят милитаристские реформы.
Правда, за это придется заплатить гораздо более тяжелой стагнацией: ни на какие инновационные цели развития образования в ближайшее время рассчитывать не приходится. В лучшем случае система образования может стать социальным сейфом знаний, умений и навыков, которые помогут людям выжить и не потерять человеческий облик — он всем нам еще пригодится.