Опубликовано на открытой версии “Позірку” 15 октября 2024 года в 12:42
Белорусские власти, кажется, наконец определились с будущим вектором развития национальной экономики. Новым локомотивом станет точечная модернизация и запуск масштабных проектов. И вот уже объявляется о строительстве завода по производству автобусов на МАЗе, завода холодильников и очередной модернизации цементных заводов. Почему именно сейчас такие мегапроекты снова стали занимать умы белорусских чиновников?
Гигантомания в советском духе
В мировой истории не раз случалось, что власть, приближаясь к закату своего правления, тяготела к масштабным проектам. Это может быть попытка оставить след в истории, оживить прошлые успехи или продемонстрировать свою значимость перед новыми поколениями. Причины разные, но результат, как правило, оказывается одинаковым — разрушительные последствия для экономики.
Примеров такого хватает и в истории Беларуси: масштабные советские долгострои заводов, научных институтов и инфраструктурных объектов. Все они, казалось бы, явно демонстрировали, что грандиозные планы не всегда подкреплены реальными возможностями, а заложенный в такие проекты спрос часто не соответствовал реальному предложению.
Эти проекты не только подрывали потенциал Советского Союза, но и оставили глубокие следы в экономике Беларуси. Однако уроки прошлого, похоже, не послужили предупреждением для сегодняшних белорусских чиновников, которые вновь увлекаются мегапроектами в и без того перегретой экономике.
Поверили в мнимую стабильность?
Экономическая ситуация в Беларуси, несмотря на накапливающиеся проблемы, временно стабилизировалась на фоне бюджетных вливаний, российского оборонного заказа и накачанного заработками и дешевым кредитованием потребительского спроса.
Это придает чиновникам необоснованную уверенность в устойчивости экономики и ее возможности пережить их очередные решения “нанести ей пользу”. О том, что предыдущие модернизационные проекты еще не завершены, кредиты от России и Китая остаются не выплаченными, а доступ к международным финансовым рынкам фактически закрыт, предпочитают не говорить.
Особенно показателен пример Белорусской АЭС, которая стала символом амбиций белорусского руководства. Власти гордятся этим проектом как крупнейшим за последние десятилетия. Однако многие экономисты называют подобные проекты “белыми слонами” — это аналогия с бесполезными и обременительными подарками азиатских правителей своим подданным.
АЭС была построена на деньги российского кредита, который до сих пор не освоен полностью и который только еще предстоит возвращать. Из кредитной линии в 10 млрд долларов потратили, по разным оценкам, только около 6 млрд. Но даже по этим суммам пришлось просить отсрочку платежей. Выплаты должны были начаться с 1 апреля 2024 года, однако доподлинно не известно, идут ли эти платежи и не запросила ли белорусская сторона новых отсрочек.
Между тем электроэнергия, произведенная на станции, изначально планировалась для экспорта. Но это направление оказалось закрытым, так как страны Балтии отключились от советских энергосетей и интегрировались с системой ЕС. Внутренний рынок не способен поглотить все произведенное электричество, что делает экономическую выгоду от станции сомнительной. Также улетучивается надежда бизнеса и населения на то, что электроэнергия подешевеет.
Но это не мешает высокому начальству размышлять вслух о строительстве второй АЭС.
А ведь сколько уже было обломов!
Помимо АЭС, белорусская экономика уже испытала на себе множество других мегапроектов, которые оставили горький след.
Модернизация деревообрабатывающей промышленности (около 1,5 млрд долларов) и трех цементных заводов (около 1,1 млрд), строительство целлюлозного комбината (около 0,9 млрд) и создание биотехнологической корпорации — все эти и подобные проекты требовали огромных сумм, чаще всего взятых в кредит.
Если не все, то большинство из них не только не принесли ожидаемой прибыли, но и стали источником убытков, которые в конечном итоге были переложены на республиканский бюджет. Государству сегодня приходится как напрямую оказывать финансовую поддержку таким жертвам модернизации, так и поддерживать косвенно — выкупая за бюджетный счет их акции.
Государственная пропаганда призывает гордиться строительством этих объектов, а о том, что за их неэффективность платит каждый житель страны, говорить не принято.
Тем временем появляются новые проекты. Среди них — строительство новых мощностей по производству автобусов на Минском автозаводе, несмотря на жесткую конкуренцию со стороны Китая на ключевом российском рынке; идея создать новый завод холодильников в Барановичах, тогда как и с реализацией продукции минского “Атланта” есть проблемы. Белорусские цементные заводы предлагают повторно модернизировать, хотя они еще не расплатились по кредитам за предыдущие обновления.
После нас хоть потоп?
Нынешний бум мегапроектов в Беларуси основан на двух ключевых факторах. С одной стороны, это иллюзия стабильности экономики, в которую, похоже, уверовали сами власти.
С другой — это прагматичное, но циничное стремление заработать на реализации проектов здесь и сейчас, не задумываясь о долгосрочной эффективности и последствиях для экономики. Для некоторых это может стать возможностью получить немедленную выгоду для себя, а затем передать бремя долгов и проблемных активов будущим поколениям жителей Беларуси.
Российский военный заказ, который поддерживает белорусскую промышленность, также представляет собой мину замедленного действия.
Белорусские предприятия расширяют мощности и запускают новые проекты для удовлетворения сиюминутных нужд российского оборонного комплекса, финансируя это за счет российских же кредитов. Однако этот рынок рано или поздно схлопнется, и белорусская экономика рискует столкнуться с проблемой сокращения спроса на свою продукцию.
При этом долги за проекты остаются на плечах Беларуси. Россия, в свою очередь, выигрывает здесь тройным образом: решает текущие задачи обеспечения армии, перекладывает риски будущей конверсии производств предприятий ВПК на Минск и увеличивает экономическую зависимость Беларуси.
Кто ответит и кто заплатит?
Итак, в нынешнем стремлении белорусских властей к реализации мегапроектов прослеживаются несколько факторов: иллюзия экономической стабильности, надежда на безграничный российский рынок и желание получить быструю выгоду.
Пока пропаганда создает для одних образ успешного развития, другие за этой витриной скрывают отчаянные попытки найти опору в безвыходных обстоятельствах для неэффективной экономической модели. А третьи действуют по хладнокровному расчету и готовы рискнуть, понимая, что режим может закончиться раньше, чем придется нести ответственность за провальные бизнес-решения.
Мегапроекты, которые сегодня вновь кружат головы белорусским чиновникам, рискуют стать еще одной ошибкой, за которую в будущем придется дорого заплатить.