Опубликована на открытой версии “Позірку“ 28 марта 2025 года в 13:29
Картофель в Беларуси — не просто продукт. Это символ, второй хлеб. Между тем только за 2024 год он, по данным Белстата, подорожал на 31%. Аграрная гордость страны неожиданно оказалась в топе роста цен, уступив разве что отдельным импортным деликатесам вроде красной икры.
Даже Александр Лукашенко на одном из недавних совещаний возмутился: “Выгнать надо к чертовой матери этих руководителей. Картошку не можем произвести в достаточном количестве! Цены за два месяца на 10% подскочили на картофель“.
Но тут выгоняй не выгоняй, дело вряд ли поправишь. Причина — в самой системе.
Доходит до анекдота: завозить картошку из-за рубежа оказывается дешевле, чем выращивать. Вот вам и “подняли“ село. Причем картофель — только один из печальных примеров.
Конечно, начальники найдут о чем победно отрапортовать. По итогам 2024 года экспорт продовольствия уверенно превысил отметку в 8 млрд долларов, а валовая добавленная стоимость отрасли выросла на 2,2%.
Но при этом почти 6% сельхозорганизаций по-прежнему работают в убыток, а 40,8% остальных держатся на плаву с рентабельностью менее 5%. Зарплаты на селе отстают от средних по экономике на 15-20%.
Как же вышло, что наиболее оберегаемая и дотируемая отрасль — сельское хозяйство — превратилась в яркий индикатор проблем белорусской модели экономики?
Большие начальники верят в чудо
Поиски эликсира бессмертия для белорусской экономики с ее ярко выраженной, но специфичной социальной направленностью длятся уже не первое десятилетие.
Несмотря на очевидные сигналы о неэффективности такой модели в условиях рыночной среды, власти упорно держатся за идею централизованного, директивного управления. Это уже не экономика — это вера в чудо, скрепленная лозунгами и “великими проектами“.
Какие-то из них воплощаются в жизнь — например, БелАЭС, мощности которой значительно превышают внутреннюю потребность страны, притом что масштабного экспорта нет. В итоге подобной гигантомании деньги часто уходят на ветер.
Другие же проекты остаются — и наверняка останутся — на уровне громких заявлений. Например, поиски сказочных залежей черного золота (правителю “кажется, что все-таки нефть у нас где-то есть“). Или добыча базальта, рентабельность которого окутана туманом. Наконец — вишенка на торте — срочные попытки (опять же, по указанию первого лица) найти редкоземельные металлы.
Но при этом власти раз за разом неизбежно возвращаются к самым насущным проблемам наиболее понятной для них отрасли — сельского хозяйства. И это, увы, не идет аграриям на пользу.
Колхоз как матрица: власть в роли агронома-идеолога
Белорусское руководство часто проецирует собственный устаревший и локальный опыт на всю экономику страны, натягивая сову советского централизованного сельхозуправления на глобус современной рыночной логики.
В результате сельское хозяйство наглядно иллюстрирует порочность модели всей экономики — с ее дотациями, преференциями, планами и контрольной одержимостью. Что оборачивается чудовищной неэффективностью.
Любовь к сельскому хозяйству у белорусской власти особая и часто нездоровая. Здесь и льготные кредиты, и протекционизм, и даже труд, который иногда нельзя назвать полностью добровольным. Но помогает ли все это отрасли? Судя по результатам — скорее ее душит, оставляя более 40% сельхозорганизаций выживать с рентабельностью ниже 5%. И это при всех льготах, субсидиях и преференциях!
Производительность труда отстает от показателей соседей с аналогичным климатом, например Литвы, а государственные аграрные структуры, несмотря на ресурсы, работают куда хуже частных фермеров, которым, впрочем, тоже не дают развернуться.
Эффективность приносят ведь не лозунги и планы, а современные технологии, качественный посевной материал, техника, ветеринария.
И вот тут начинается трагикомедия: лучшие советские образцы, о сохранении которых так любят заявлять чиновники, давно уже неконкурентны. Конкурентное сельское хозяйство — на Западе. Поэтому оно там эффективно, современно и продуктивно.
А теперь, в период санкций, логистических сбоев и сложностей с расчетами, доступ к западным технологиям сельскохозяйственной сферы для Беларуси если не закрыт, то существенно затруднен.
Соблазны агроэкспорта и отрезвляющая реальность
Графики цен от Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО) регулярно попадают на столы белорусских чиновников. Мировой спрос на еду остается высоким, население растет, а цены на иные товары, такие, например, как кофе или какао, порой скачут в разы.
Поэтому идея заработать на агроэкспорте выглядит заманчиво. Но закавыка, кроме всего прочего, в том, что Беларусь не интегрирована как следует в глобальный рынок, а потому не в состоянии широко пользоваться этими возможностями.
Если отдельные компании еще могут сорвать разовый куш на экспортной конъюнктуре, то целая отрасль так работать не может. Она требует системности, доверия и стабильности, а не ручного управления и идеологических шаблонов.
Однако сегодня у руля — даже не аграрии-экономисты, а скорее идеологи из агросферы. Советская школа научила их красиво декорировать обшарпанные стены громкими лозунгами, но не дала навыков адаптации к современному рынку.
Фермерство, которое мешает
На бумаге в белорусском сельском хозяйстве есть фермеры и даже крупные частные компании. Но одним не дают нормально расти, иначе ведь они выставят на посмешище госпредприятия, другие же — “частные“ весьма условно. Они, как правило, принадлежат тем, кто близок к властной элите и готов работать с ней по принципу “рука руку моет“.
Это означает: отрасль остается заложницей устаревшей идеологии, в которой инициатива и частная собственность — не помощники, а подозреваемые.
В соседних странах — Польше, Литве, Латвии — сельское хозяйство развивается в тех же климатических условиях, но без постоянного вмешательства властей.
Там фермер — полноценный предприниматель, который сам принимает решения, привлекает инвестиции, модернизирует производство. А еще, когда нужно, эффективно протестует, лоббируя свои интересы не только на уровне отдельной страны, но и общего рынка ЕС.
Результат — экспорт, занятость, рост. А еще — конкурентоспособная, качественная продукция. Причем все это — без громких лозунгов о продовольственной безопасности и бесконечной песни о том, что если не напрячься и не потерпеть сегодня, то завтра и вовсе положим зубы на полку.
Дорегулировались
Резкое подорожание картофеля в Беларуси — это не просто неурожай или скачок цен от конъюнктуры рынка. Это результат системной ошибки управления.
Руководство страны на протяжении последних лет в ручном режиме регулировало систему ценообразования так, чтобы сохранить ценовую стабильность. В итоге дорегулировались до того, что импортировать картофель дешевле, чем выращивать. Это очевидный провал качества управления, а не прихоть погоды или хаос рынка.
Да, Беларусь сегодня обеспечивает себя продовольствием. На внутреннем рынке в 2024 году доля продажи отечественных свежих овощей составила более 75%, сыров — 95%, мяса и мясных продуктов — 99%, а яиц — и вовсе 100%.
Но есть вопросы к качеству продукции. Например, хотя белорусской муки на прилавках 94%, макаронных изделий отечественного производства — только 62%.
И в целом хрупкость этой системы, неустойчивость всей конструкции управления в отрасли очевидны. Достаточно вспомнить “битвы за урожай“, в которые страна ежегодно втягивается с почти военным пафосом.
Второй хлеб станет чем-то вроде редкоземельного элемента?
Сельское хозяйство в белорусском случае — это не просто отрасль, но и зеркало всей экономической модели страны.
Сфере удается расти, однако цена этого роста — чудовищная неэффективность в условиях широких льгот.
Да, экспорт в Россию действительно подскочил до рекордных объемов, но вряд ли это можно записать на счет эффективности. Скорее это побочное следствие ухода западных конкурентов с российского рынка и временный эффект преференций, предоставленных Беларуси за политическую лояльность.
Страна живет сегодня в реальности, где лозунг и план важнее эффективности, а контроль — главная цель. В таких условиях даже картофель — символ простоты и изобилия — превращается в отражение перманентного кризиса.
Чтобы изменить ситуацию, нужно не просто модернизировать технику или пересмотреть закупочные цены. Нужно отказаться от представления, что государство лучше знает, как крестьянину вести хозяйство. Перестать бояться частной инициативы. Перестать воспринимать аграрную сферу как витрину для демонстрации “особого пути“.
Неужели по нему надо дойти до той стадии, когда картофель станет в Беларуси чем-то вроде редкоземельного элемента?