Впервые опубликовано на белорусскоязычной версии “Позірку“ 26 апреля 2025 года

26 апреля в Ватикане прошла церемония похорон папы Франциска. Конклав — выборы нового главы римско-католической церкви — начнется 7 мая.

“Позірк“ расспросил католических священников, активиста и эксперта, каким был понтификат Франциска для Беларуси, что изменилось в белорусском костеле, какие у него проблемы, чего Беларуси ожидать от нового папы и какой первосвященник наиболее желателен.

”Папа общается со всем миром, поэтому не стоит его упрекать, что он что-то не сделал для Беларуси“

Ксендз Дмитрий Приступа пострадал от репрессий после событий 2020 года в Беларуси и сейчас служит в польском Лодзи, в том числе проводит службы для белорусских католиков. По его мнению, для белорусского костела времена понтификата Франциска мало чем отличались от времен, когда во главе католической церкви стояли Бенедикт XVI (2005–2013) или Иоанн Павел II (1978–2005). “Все происходило в том же темпе, как было и до понтификата Франциска. Зная, какое влияние в Беларуси оказывает православная церковь, в том числе в отношениях со светскими властями, у папы Франциска, как и его предшественников, были определенные ограничения. Папа Франциск говорил, что хотел бы побывать в Беларуси, но что стояло за этими словами или шла какая-то работа, переговоры — неизвестно, это все происходит за кулисами”, — отметил священник.

Он обратил внимание, что Ватикан, как и светские власти, имеет разветвленную структуру, за определенные направления отвечают определенные люди. Поэтому, считает ксендз Дмитрий, не стоит упрекать папу, что он что-то сделал или не сделал для Беларуси. “Ведь он общается со всем миром и не мог бы концентрироваться исключительно на Беларуси, Украине, Аргентине или другой стране”, — подчеркнул собеседник.

Среди позитивных шагов Ватикана он считает приезд в Беларусь архиепископа Клаудио Гуджеротти в декабре 2020 года, после чего стало возможным возвращение на родину митрополита Тадеуша Кондрусевича, который призывал власть прекратить насилие и сесть за стол переговоров.

Репрессии против священников остаются проблемой для церкви. Так, 11 лет лишения свободы получил ксендз Генрих Околотович. Ему инкриминировали “измену государству” за “шпионаж в пользу Польши и Ватикана“. Суть обвинений неизвестна, суд был закрытым. Ждет приговора (возможно, он уже вынесен) и ксендз Анджей Юхневич.

Делает ли что-то Ватикан для освобождения своих людей? “Я как католический священник верю, что какое-то движение, переговоры, разговоры в этом деле идут. Не всегда эти разговоры приносят плоды, которые бы мы хотели. Но однозначно нельзя сказать, что Ватикан ничего не делает. В то же время Апостольская столица сильно ограничена в деле белорусских священников из-за светских белорусских властей”, — полагает ксендз Дмитрий.

Чего на сегодня не хватает белорусскому костелу — гибкости или, наоборот, принципиальности? Священник считает, что и не того, и не второго. Истинная потребность, по его мнению — “жизнь чистым Евангелием, которое дает Христос”. “Христос общался с книжниками и фарисеями и тоже иногда выбирал только дипломатические разговоры, как было, скажем, с Пилатом. Костелу в Беларуси следует вернуться к первоначальному Евангелию и этому учиться, и епископам, и верующим — жить по Евангелию“, — сказал священник.

“Избрание и Иоанна Павла, и Бенедикта, и других было неожиданным как для церкви, так и для всего мира”

Что с избранием нового папы? Кто был бы “лучшим вариантом“ для Беларуси? Ксендз Дмитрий считает, что сегодня нет смысла это обсуждать, если смотреть на историю костела. Ведь когда папой был избран Иоанн Павел II, или Павел XXIII, или Бенедикт XVI, и даже папа Франциск — этот выбор был неожиданный и для церкви, и для всего католического мира. Они не были “фаворитами гонки“. “Мы в церкви считаем, что выбором папы управляет Святой дух. Поэтому лучший кандидат на папу сегодня — это тот, на кого укажет Святой дух“, — считает ксендз Дмитрий.

По его словам, на самом деле судьба белорусских католиков зависит не от того, кто именно будет папой. “Белорусским католикам нужно больше молиться, чтобы получить то, что им приготовил Бог. Тысячи белорусов в эмиграции в Польше после событий 2020 года. Но на мессу приходят десятки. Например, в городе, где я служу, живет около 700 тыс. человек. Зачем тогда нам надеяться на папу, чтобы он за нас что-то решил, если мы не обращаемся к молитве?“ — добавил священник.

Говоря о личных ожиданиях от нового папы, ксендз Дмитрий отметил, что ждет на посту понтифика человека, который живет чистым Евангелием, руководствуется Святым духом и проповедует Божье слово ”в соответствии с тем, что хочет от нас Христос, а не современный мир“.

“Политика Ватикана в отношении Беларуси — классика “мягкой силы”

Политолог, философ, бывший академический директор Института стратегических исследований BISS Петр Рудковский, говоря о периоде службы Франциска в контексте Беларуси, напомнил, как и другие собеседники “Позірку”, о полном обновлении епископата в Беларуси. “В основе этих назначений прослеживается нацеленность на сильный духовный хребет, внедренность в национальную культуру и чувствительность к социальным вызовам”, — считает Рудковский.

Острыми проблемами белорусского костела он также считает репрессии против священников и верующих, уголовное преследование за гражданскую позицию. Собеседник назвал показательными в этом плане историю ксендза Околотовича, фактический захват Красного костела в Минске — это культовое здание “недоступно, используется властями как инструмент шантажа общины”.

Какой папа был бы “лучшим“ для Беларуси? На взгляд Рудковского, если занять совсем уж локальную позицию (”хотя могут быть сомнения, оправдана ли она“), то, пожалуй, украинский кардинал Мыкола Бычок. “У него был бы не только личный “интерес” в нашем регионе, но и вполне хороший пастырский опыт, важный и для всего костела. Работа с молодежью, служба не только в Украине, но и в России, в Польше — он знает контекст. Идеальный “острый голос региона“. Но шансы малы“, — убежден политолог.

”Вполне реалистичной кандидатурой“ он считает итальянского кардинала Пьетро Паролина. Это “дипломат высокого класса, умеет держать баланс между диалогом и принципами”. Клаудио Гуджеротти, по мнению Рудковского, — кандидатура очень хорошая с точки зрения перспективы Беларуси и региона: “Он Беларусь знает. Был нунцием в Минске (в 2011–2015 годах. — “Позірк”.), говорил по-белорусски, цитировал белорусских классиков. Разговаривал не только с властями, но и с верующими — и его слушали. Не боялся выражать сопереживание политзаключенным. Если это было целесообразным, то и публично”.

По мнению Рудковского, политика Ватикана в отношении белорусских властей при Франциске — это классика “мягкой силы“. “В публичном измерении не было ни крика, ни скандала. Папа Франциск публично не осуждал репрессии, не называл политзаключенных по именам, не делал громких комментариев. Это не отсутствие позиции, а реалистичная оценка ситуации: открытая конфронтация никакого облегчения пострадавшим не принесла бы, зато к ним присоединились бы сотни других пострадавших. Ватикан работает не через мегафон, а другими методами“, — подчеркнул эксперт.

Его личные ожидания от нового папы “ни большие, ни малые — чтобы это был верующий, как и его предшественники”.

”Франциск не был в состоянии услышать ни крика страдающего белорусского народа, ни молчания умиравших в тюрьме“

Ксендз Павел (имя изменено редакцией по соображениям безопасности) заявил “Позірку”, что 12-летний понтификат Франциска не мог не повлиять на белорусский костел. За этот период было рукоположено семь новых епископов для Беларуси, епископат обновился и помолодел. По мнению священника, было “много интересного“, например визит Александра Лукашенко в Ватикан в 2016 году.

“Недавно мы услышали из уст уже бывшего апостольского нунция в Беларуси Анте Йозича, что папа Франциск вместо ”здравствуйте“ спрашивал его “как там Лукашенко?”. Оппоненты костела упрекают в этом, как и в том, что нунций пил шампанское с Лукашенко, а папа встречался с ним. Но Франциск был таким папой, который любил встречаться со всеми грешниками. Он встречался с проститутками, с личностями с другой сексуальностью. Кого он только не принимал. В этом контексте папа демонстрировал, что способен встречаться с каждым человеком, которого не принимает мир. Так что в этом плане и визит Лукашенко — ничего удивительного“, — пояснил ксендз Павел.

Он обращает внимание, что Ватикан с Беларусью во времена Франциска выстраивал вполне хорошие отношения. Часто можно услышать, что “режим в Минске имеет хорошие отношения с Ватиканом”, но у этого режима очень напряженные отношения с католиками в Беларуси. По словам священника, чиновники во главе с Лукашенко говорят даже о любви к папе Франциску, сам Лукашенко называет его едва ли не лучшим папой. “Но вместе с тем мы хорошо знаем, что институты власти воспринимают священников как зло, как своих врагов. На самом деле костел, католики в Беларуси постоянно испытывают давление. Но это давление никак не мешало и не мешает Ватикану выстраивать свои отношения, строить свою дипломатию. Потому что Ватикан руководствуется принципами ”восточной политики“, east politics, с помощью которой стремится выстроить те отношения, которые бы позволяли сохранить дипломатические отношения. И для Ватикана это хорошо. Но для местного костела — не всегда“, — анализирует ксендз Павел.

Он вспоминает, что во время политического кризиса в Беларуси из уст папы звучало название страны. Но, с сожалением констатирует священник, “мы с уверенностью можем говорить, что папа Франциск так и не был в состоянии услышать ни крика, боли страдающего белорусского народа, ни также молчание тех страдающих политзаключенных, сидящих в тюрьмах священников и тех узников, которые в молчании скончались за решеткой. Белорусские священники и верующие это видят, понимают и испытывают определенное разочарование“, — говорит собеседник.

По словам ксендза, он понимает, что в мире более миллиарда католиков, а белорусов мало. Может, поэтому ничего удивительного, что не было проявленной солидарности со страдающим народом? “Но если папа выражал соболезнование по поводу гибели дочери российского философа, одного из вдохновителей агрессивной войны против Украины Дугина, когда он заметил трагедию этого человека, то почему бы не заметить тогда и трагедию белорусских верующих Алеся Пушкина, Витольда Ашурка, других добрых христиан, погибших или страдающих за решеткой? В публичном пространстве никто из Ватикана с ними солидарности не проявил”, — констатирует священник.

“Ради объективности“ он добавляет, что, безусловно, были какие-то невидимые, непубличные действия со стороны Ватикана в вопросе белорусских политзаключенных. Но ”мы можем комментировать только то, что видим или слышим“.

“Белорусский костел на уровне иерархов не сдал экзамен”

По словам ксендза Павла, дипломатические отношения между Ватиканом и Беларусью вышли на новый уровень, так как совсем недавно было создано посольство Беларуси при Ватикане и это — прорыв. “Но если учитывать, что сегодня в Беларуси преступная власть, Беларусь оккупирована и изолирована и тот режим, который незаконно удерживает власть, стремится любой ценой найти выход на отношения с Западом, то, конечно, это посольство Минск рассматривает как победу”, — отмечает собеседник.

Фундаментальной проблемой современного белорусского костела священник считает то, что в обществе все перемешалось: правда и ложь, добро и зло, свет и тьма. И в такой ситуации, когда Беларусь содействует войне, когда на это работает экономика, а тысячи сидят в тюрьмах, перед костелом встает вызов: как себя вести? Ксендз считает, что костел на уровне иерархов не сдал экзамен. Но если простой верующий, соблюдающий заповеди, который придет помолиться, поможет бедному, принесет передачу в тюрьму — “такой костел сдает экзамены”. “Это костел в катакомбах, который мы не видим в СМИ, он страдает, но живет и действует. Руководство же немного не в ту сторону идет. Это больно и обидно“, — говорит собеседник.

По его мнению, потомки будут спрашивать: почему молчали иерархи, Ватикан, когда священников сажали в тюрьму?

“Может, надо меньше целоваться с представителями власти, а больше молиться и доверять Христосу”

В чем нуждается сегодняшний белорусский костел? В гибкости или принципиальности в отношениях с властями? Как и Дмитрий Приступа, ксендз Павел считает, что и не в том, и не в другом. “Церкви нужно меньше обращать внимание на власть земную и не думать, как проявлять к ней гибкость и принципиальность, но нужно оглядываться на Христа. Вот чего сегодня не хватает церкви — маловато смотрят на Христа. Надо думать, что церковь — это институция Божья и Христос в ней есть и он о ней будет заботиться. Но если кто думает, что сегодня, во времена преследований, важно сохранить прежде всего институции, он очень сильно ошибается. Тот, кто сейчас думает, что будущее белорусского костела зависит от него, он на себя возлагает миссию самого Христа. Видите, до чего дошел человек? Священник или епископ может думать, что будущее церкви зависит от него и нужно проявлять гибкость или принципиальность. Нет. Здесь нужно проявлять искреннюю веру и доверие ко Христу, доверить ему вести дело. Может, надо пойти в катакомбы, меньше появляться в телевизоре, СМИ, меньше целоваться с представителями власти, а больше молиться и доверять Христосу“, — предлагает ксендз Павел.

На вопрос, какой папа будет лучшим для белорусов, священник заявил, что выбором пусть руководит Святой дух, ведь каждый человек имеет свои ограничения: “Даже самые способные и талантливые, как мы видим, порой не в состоянии увидеть из Ватикана проблемы белорусского народа. Для них Беларусь, как страна третьего мира, как страны Африки. Они убеждены, что в Беларуси в основном все хорошо: нет голода, есть доступ к питьевой воде, зоть какая-то работа. А в странах Африки еще хуже. Но они забывают или не знают, что Беларусь — это Европа, что у нас тысячелетняя история, что белорусы многое дали развитию Европы. Они просто не знают историю Беларуси“.

Однако собеседник считает, что новый папа может изменить риторику в отношении Беларуси, так как ”в костеле Божьем все возможно, дух святой может подуть в любую сторону“. “Может, и в Ватикане увидят Беларусь, и увидят не только Лукашенко и режим и “сильную культуру России”, но и белорусский народ. И согласятся, что он имеет право на существование, на свободную страну, на молитву по-белорусски. Почему нет? Когда был папа, который не слышал и не видел воплей и пыток белорусов, издевательств в тюрьмах, но там слышали вопль мигрантов, которые агрессивно пытались прорваться через польскую границу, и их вопли слышали в Ватикане, то может быть и другой папа. Который увидит, что в Беларуси люди сидят в тюрьме за акты милосердия, за то, что писали письма узникам, носили им передачи. И пусть бы из Ватикана передавали привет не только Лукашенко, но и священнику или верующему, которые сидят в тюрьме, в том числе за “шпионаж в пользу Ватикана и Польши”, как это было в случае с ксендзом Генрихом Околотовичем”, — прокомментировал ксендз Павел.

Лично он хотел бы видеть на посту понтифика верующего, человека, преданного Богу, который будет мудрым, думать по-божьему, говорить от сердца, но так, чтобы потом не пришлось неоднократно объяснять, что его не так поняли. “Чтобы было больше однозначности, а не дипломатии”, — подытожил священник.

“После 2020 года рамки разрешенного для костела были существенно сужены”

Католический активист Михаил (имя также изменено редакцией по соображениям безопасности) считает, что понтификат Франциска не был для Беларуси особенным. Многие процессы шли своим чередом: структуры костела продолжали развиваться, были рукоположены новые епископы, назначались нунции, в 2018 году состоялся визит белорусских епископов ad limina. Михаил напомнил, что в 2016 году папа принимал Лукашенко, но дальнейшего продолжения непосредственная коммуникация не получила. “Очевидно, на то были свои причины: тема конкордата в этот период почти совсем не звучала. Священникам из-за границы по-прежнему нужно было получать разрешение на служение каждые шесть месяцев, храмы не передавались в собственность, ситуация с костелом в Бобруйске не сдвигалась с места. После 2020 года власти вообще показали, на что способны относительно католической церкви в Беларуси. Поэтому, по моему мнению, за понтификатом папы Франциска костел развивался в ранее очерченных рамках и существенных прорывов в развитии отношений с государством не произошло. И здесь очевидно, что желания только со стороны Ватикана было недостаточно“, — говорит активист.

По его убеждению, после событий 2020 года прежние рамки разрешенного для костела были существенно сужены. Церковь в принципе больше не может проповедовать социальное учение, не может полемизировать с властями, вынуждена идти на какие-то шаги (высказывания, участие в официальных событиях, замалчивание проблемных моментов), чтобы не усугублять актуальное положение вещей. Существенно ограничена социальная деятельность, многие начинания.

По этим причинам церкви сегодня, по словам активиста, очень сложно транслировать нравственные ориентиры, очень сложно высказываться, действовать, поддерживать наиболее уязвимых, “убогих и узников”, как “повелевал Христос и о чем много говорил папа Франциск”.

Михаил не думает, что при выборе папы из страны Африки или Азии Беларусь вообще исчезнет из фокуса Ватикана, так как Государственный секретариат имеет огромный опыт сотрудничества с Беларусью. Поэтому любой папа, которого выберут, будет прислушиваться к своим специалистам и знающим людям.

“Неважно, кто будет папой в этом контексте. Самое главное, что у Святого престола уже достаточно людей на разных уровнях, которые прекрасно ориентируются в нашем контексте. Это естественный результат нескольких десятилетий работы нунциев и их секретарей в Минске, визитов высокопоставленных представителей Святого престола в Беларусь, десятков встреч наших епископов и других деятелей с представителями различных конгрегаций и Государственного секретариата, четыре визита ad limina. Все это создало крепкий фундамент экспертизы Ватикана в отношении Беларуси“, — уверен католический активист.

Он не думает, что белорусским католикам следует надеяться на какие-то изменения в связи с избранием нового папы, так как “изменения должны происходить в Беларуси”. “Ватикан может сделать то, что зависит от Ватикана. Он не может сделать то, что зависит от самих белорусов“, — говорит Михаил.

У собеседника есть сомнения, что новый папа изменит риторику в отношении белорусских властей: “Конфронтация не принадлежит к основному набору инструментов Ватикана. Я думаю, будет продолжаться путь позитивной дипломатии — то есть сотрудничество там, где оно возможно. В свою очередь сложные вопросы, как, например, вопрос политзаключенных, никогда не уходили из повестки дня взаимоотношений Святого престола и официального Минска. Да, их нет в публичной риторике, но они присутствуют в разговорах“.

“Власть в Беларуси — дьявольская, об этом надо ясно сказать”

Ксендз Андрей сравнивает ситуацию в Беларуси после 2020 года и в Польше в 1980-х. Говорит, что на тот момент в Польше был сильный католический костел, были такие священники, как Ежи Попелушко, кардинал Стефан Вышиньски, Кароль Войтыла, ставший папой Иоанном Павлом II. “Они победили, потому что был сильный фундамент: вера, костел. У нас и верующих хоть и немало, но они меньшинство, и костел поэтому тоже не такой сильный. Белорусский костел сейчас под таким давлением, что слишком не разгонишься тем или иным способом влиять на власть. Если выбирать между принципиальностью и гибкостью, я бы выбрал для церкви принципиальность. Да, это терпение, но Христос терпел и сказал, что и мы будем терпеть. Но и гибкость нужна, потому что власть в Беларуси вообще дьявольская, это надо ясно сказать, потому что людей сажают в тюрьмы, пытают, убивают. Не говоря о Божьих заповедях, а хотя бы какие моральные принципы“, — рассуждает ксендз Андрей.

Он хотел бы, чтобы папой был избран человек принципиальный, конкретный, который открыто скажет о Беларуси и том, что там делается. Священник назвал страну “мини-Северной Кореей“ и высказал мысль, что, если бы географически Беларусь не была бы в Европе, ”там сегодня с легкостью, на раз-два, расстреливали бы людей“. Вместе с тем ксендз сомневается, что при новом папе изменится риторика в отношении белорусских властей. “Потому что россияне наложили лапу на Беларусь, она от них зависима, поэтому любому папе будет трудно что-то говорить, чтобы не ухудшить ситуацию. Ведь белорусские власти уже проявили себя: посадили священников в тюрьму, забрали Красный костел. Теоретически они могут и священников-поляков выслать, и костелы закрыть“, — говорит ксендз.

Его личное пожелание новому папе: чтобы это был консерватор, а не реформатор. “Ибо слово Божие неизменно, оно было, есть и будет. А что люди иногда отходят от веры, то не потому, что церковь требует реформ. Может, он требует возвращения к осмысленной своей вере и к некоторым вещам, которые были до Второго ватиканского собора (проходил в 1962–1965 годах, одобрил реформы католической церкви, вызвал критику консерваторов. — “Позірк”.)“, — добавил ксендз Андрей.