Опубликовано на открытой версии “Позірку” 3 июня 2024 года в 10:46
Белорусская АЭС под Островцом
После того как Александр Лукашенко заявил, что думает о второй АЭС в Беларуси, идея стала обретать все более осязаемые черты. Владимир Путин, будучи в мае с визитом в Минске, сказал: “Мы безусловно настроены и далее помогать белорусским друзьям развивать собственную атомную отрасль”. А руководство “Росатома” заверяет, что готово реализовать проект.
Между тем и к первой АЭС много вопросов. Почему же навязчивая мысль о второй атомной станции витает в головах большого белорусского начальства?
Ответ кроется в понимании природы подобного рода мегапроектов в белорусской экономике и политике.
Операция по освоению огромного объема средств
АЭС для экономики Беларуси — это гораздо больше, чем просто замена одного вида топлива другим. Здесь, к слову, нет даже речи о диверсификации поставщика: как газ, так и ядерное топливо Беларусь получает из России.
Гораздо важнее то, что расширение объемов генерации электроэнергии означает серьезные изменения в технологической и производственной инфраструктуре страны. Проект АЭС на самом деле выглядит как операция по освоению огромного объема средств. Они нужны как непосредственно для возведения АЭС, так и для поддержки многих отраслей национальной экономики заказами при строительстве станции.
Когда собственные ресурсы скромны да к тому же действуют западные санкции, такой проект может поддержать белорусскую экономику на плаву.
Уже реализованный проект Белорусской АЭС затронул далеко не только саму станцию. Это и развитие города Островца, где она расположена, и строительство энергетической инфраструктуры по всей стране для передачи новых объемов энергии.
Строительство АЭС стимулирует развитие новых производств, ориентированных на продукцию, основанную на электроэнергетике. Это создает дополнительные рабочие места и усиливает экономическую активность. Например, такое масштабное строительство вдохнуло жизнь в белорусский строительный комплекс, который до этого долгие годы страдал от недостатка крупных проектов как внутри страны, так и за рубежом.
Благодаря АЭС электромобили и городской электротранспорт имеют шансы распространиться шире. Строительство такого сложного объекта требует высококвалифицированных специалистов, что способствует развитию науки и технологий в стране.
Энергетическая зависимость от России не ослабляется
Подчеркнем, что при этом Беларуси пришлось отказаться от идеи развивать энергетику без атома, хотя эта идея выглядела практически консенсусной после катастрофы на Чернобыльской АЭС. Когда же было решено строить АЭС под Островцом, пропаганде пришлось убеждать население в обратном, конструировать новый, несуществующий запрос в обществе.
“Народ понимает, что альтернативы строительству атомной станции в Беларуси сегодня нет”, — убеждал Лукашенко чиновников в 2008 году, а за год до этого поставил всех перед фактом: “Мы построим собственную электрическую атомную станцию. Нас к этому жизнь подтолкнула”.
По сути, телегу снова поставили впереди лошади — сначала было принято частное решение, которое постфактум объявили мнением общества.
Примечательно, что убеждать белорусских граждан в преимуществах такого проекта сейчас было бы проще. Тема диверсификации энергоносителей за счет развития атомной энергетики активно обсуждается как в расположенных в регионе странах ЕС, так и в странах-партнерах.
Например, предложения строить АЭС уже звучат в Эстонии. В Польше даже выбрали тип будущего реактора. Готовится развивать атомную энергетику Узбекистан.
Казалось бы, выбор белорусских властей оказался верным. Но, по сути, это тот правильный ответ, который дают сломанные часы два раза в сутки.
В отличие от Беларуси, где строительство АЭС необходимо главным образом как донор объемов работ для экономики в целом, соседние страны стремятся с помощью АЭС укрепить свою энергетическую независимость, диверсифицировать поставки энергоносителей в условиях нестабильных цен и политической турбулентности. И если Узбекистан тоже будет ориентироваться на российские технологии, то Эстония и Польша, напротив, будут от них сознательно отказываться.
Дать денег могут лишь Пекин да Москва
В отличие от приведенных выше примеров, для Беларуси реализация подобных мегапроектов — это больше вопрос выживания теперешней модели экономики, а не эффективности и развития.
Ключевой вопрос — за счет чего реализуется проект, где найти спонсора для такого рода авантюры.
Почему авантюры? Потому, что, объявив о строительстве первой АЭС, внятного расчета экономической эффективности ее работы населению и экспертному сообществу не представили. Нет очевидных свидетельств такой эффективности и после завершения строительства. Из-за того, что Минск испортил отношения со странами Евросоюза, провалилась идея продавать им электроэнергию с АЭС. Экономия газа, которая со слов чиновников, достигнута благодаря запуску станции, не конвертировалась в снижение цены электроэнергии.
А вот необходимость отдавать России кредит на строительство, напротив, более чем очевидна.
Как раз в нынешнем году Беларусь должна начать выплаты по этому кредиту. Отметим, что из кредитной линии в 10 млрд долларов израсходовали чуть более половины — 5,63 млрд. К тому же валюта расчета с недружественного доллара переведена на союзный российский рубль, а начало выплаты долга было смещено на год. Но даже с учетом всего этого ежегодные платежи и выплата основной суммы долга представляют собой большую нагрузку на бюджет.
Впрочем, как обстоит дело с внешним долгом Беларуси, сказать трудно. Подробности на этот счет скрыты из общественного доступа, как и многие прочие данные об актуальном состоянии белорусской экономики.
Как итог, в условиях санкций круг партнеров, которым власти потенциально могут предложить для финансирования проекты наподобие второй АЭС, сузился, по сути, до Китая и России.
Пекин сейчас не спешит предоставлять Беларуси возможности реализовывать такие проекты. Для восточных партнеров мы уже не так интересны, как ранее, из-за тех же санкций и нестабильности в регионе.
Вместе с тем не спешит и белорусская сторона, учитывая предыдущий опыт сотрудничества. Ранее Беларусь уже реализовывала многомиллионные проекты под китайские кредиты с опорой на китайские же технологии. Оборудование не всегда соответствовало стандартам, а его обслуживание вызывало нарекания. Это снижало эффективность реализованных проектов и в конечном итоге оборачивалось убытками.
Задерживать выплаты по китайским кредитам Беларусь опасается, сдвигать сроки, как в случае с российскими долгами, не может, поэтому платит точно в срок. Только у предприятий прибыли от таких проектов зачастую нет, поэтому долги ложатся дополнительными расходами на государственный бюджет, то есть на нас с вами.
В итоге кредитором последней надежды для реализации белорусских мегапроектов остается Россия. Там в условиях санкций наблюдается переизбыток средств, запертых внутри страны. А с белорусской стороны у предприятий есть богатый опыт взаимодействия с российскими партнерами: правила игры здесь хорошо понятны и тем, и другим.
За чей счет банкет?
Выгоды для России от строительства второй АЭС в Беларуси очевидны: это задействование мощностей "Росатома", который теряет мировые рынки, усиление энергетической и финансовой зависимости союзника.
Кроме того, такой проект — это значительные объемы работ для широкого круга прочих российских компаний. Все оборудование и наиболее дорогостоящие работы по его монтажу выполняются российскими подрядчиками, поскольку в Беларуси пока нет таких компетенций. Но даже оставшиеся объемы работ лучше, чем ничего, для белорусской строительной отрасли и промышленности.
Таким образом, идея второй АЭС для Беларуси полностью укладывается в понятие работы по принципу "есть такая схема". В ее рамках понятие эффективности отходит на второй план, уступая место решению проблем здесь и сейчас. Российское участие тут вполне логично, так как такого типа схемы хорошо знакомы как тамошнему бизнесу, так и политическому классу.
Призрак второй белорусской АЭС имеет все больше шансов материализоваться. Впрочем, замысел может воплотиться не обязательно в виде атомной станции. Это может быть другой, не менее амбициозный, но наверняка дорогостоящий и неэффективный с экономической точки зрения проект.
Хуже всего то, что в долгосрочной перспективе рассчитываться за подобного рода авантюры придется новым поколениям белорусов.