Купить Кравцову билет до Минска — не проблема. А вот как вернуть в страну сотни тысяч белорусов?

Трансляцию с конференции смотрит чуть более двухсот человек, в то время как накануне на концерт Макса Коржа в той же Варшаве пришло 60 тысяч. Такое сравнение сделал 10 августа, во второй день конференции “Новая Беларусь 2025“, лидер фракции “Наше дело“ Координационного совета (КС) Виталий Рымашевский. Он призвал выйти из пузыря, “в котором находятся сегодня все демократические силы“.

Кто-то скажет: ну как можно сравнивать серьезное политическое мероприятие с развлекухой, выступлением культового рэпера! К тому же на момент, когда пишутся эти строки, видео с первого дня конференции набрало на “Ютубе“ уже более 10 тыс. просмотров, со второго — около 9 тыс.

И все же надо признать, что оторванность зарубежных оппозиционных штабов от аудитории, от масс, как любили говорить большевики, — это реальная больная проблема.

И речь не только о ядерном электорате Александра Лукашенко (этих трудно перековать), не только о так называемом болоте, но и о продемократической публике.

Ну ладно, внутри страны смотреть “экстремистские“ трансляции опасно. Однако за рубежом после событий 2020 года оказалось, по разным оценкам, от полумиллиона до миллиона белорусов. И при этом внимание к “Новой Беларуси 2025“ не назовешь колоссальным.

Приверженцы санкций против “соглашателей“

Причины, пожалуй, очевидны. Прошло пять лет со времени народного восстания, по итогам которого сформировалась — употребим условный термин — новая оппозиция, ставящая цель покончить с режимом Лукашенко. Но тот еще более цепко держит власть, продолжает репрессии, напалмом выжег в стране политическую альтернативу. Плюс опора на Москву с ее ядерной дубиной.

Так что вера в скорые перемены, которая пьянила в 2020-м, у многих пошатнулась. Лозунги оппозиционных лидеров уже не зажигают.

Как же приблизить эти перемены?

Главным инструментом, к которому продолжает апеллировать оппозиционный мейнстрим, являются санкции. Пассионарным промоутером политики давления до победного конца выступает Павел Латушко, заместитель Светланы Тихановской в Объединенном переходном кабинете (ОПК).

С трибуны конференции он заявил в адрес тех, кого считает соглашателями с режимом: “Марафон не для всех. Ваше право отойти с дистанции. Но не пытайтесь тормозить и останавливать остальных“.

Показательной в этом плане стала дискуссия между представителем BelPol Владимиром Жигарем и членом оргкомитета партии “Разам“ Иваном Кравцовым. Второго воспринимают как человека из команды нынешнего политзаключенного Виктора Бабарико и часто критикуют именно как “соглашателя“.

Аргументам Жигаря, активного приверженца санкционного давления (BelPol подает ЕС материалы для введения ограничительных мер), как показало голосование в реальном времени, отдали предпочтение две трети аудитории. В частности, он сорвал аплодисменты репликой: “Я тебе лично оплачу билет до Минска, там и договаривайся [с Лукашенко]!“

В другой дискуссии Дмитрий Щигельский, политический представитель полка Калиновского в Украине, подчеркивал, что противники режима должны быть готовы и к насильственным действиям. Для чего, в частности, не помешало бы создать белорусские подразделения в армиях стран ЕС. И он тоже “победил по очкам“ политолога Розу Турарбекову с ее академическими выкладками.

Ну что ж, радикальные подходы часто выглядят эффектнее. Однако так и повис в воздухе, например, довод Кравцова, что в случае замирения по Украине Запад может снять санкции за войну как с Москвы, так и с Минска. Мысль оратора была в том, что, пока не поздно, было бы разумно разменять часть ограничительных мер на освобождение политзаключенных.

Да, купить Кравцову билет до Минска — не проблема. А вот как добиться, чтобы без риска попасть за решетку в страну могли вернуться сотни тысяч белорусов?

Национальный диалог: скорая перспектива или утопия?

Перспектива встречи Дональда Трампа с Владимиром Путиным на Аляске отразилась и в других выступлениях.

На открытии конференции Тихановская отметила, что вероятное перемирие в Украине “откроет окно возможностей и для Беларуси. И нам нужно быть к этому готовыми“.

Латушко с той же трибуны сказал, что в ближайшее время “могут появиться те возможности, которые, конечно, зависят от геополитической ситуации и которые создадут предпосылки для определенных тактических и, возможно, стратегических решений по Беларуси“.

В этом контексте он упомянул “принятое кабинетом (ОПК. — А.К.) в пятницу заявление об инициативе проведения национального диалога“.

Идею такого диалога, элементом которого видится круглый стол, уже несколько недель активно продвигает и сама Тихановская.

Можно предположить, что за этим нарративом стоят как минимум два тактических соображения ее команды. Во-первых, показать критикам, что мы, мол, не такие уж безбашенные радикалы. Во-вторых, как-то встроиться в переговорный процесс между Вашингтоном и Минском.

Однако многие на конференции отмечали, что у Лукашенко нет никакого желания идти на контакт с теми, кого он презрительно именует “беглыми“. Добавлю: Трампу с его мышлением в духе циничных сделок тоже только и забот, что хлопотать о круглом столе для оппонентов мелкого в его понятиях диктаторского режима.

Как добиться места в переговорах с ним? По мысли Щигельского, для этого нужно, чтобы демсилы и впрямь стали реальной силой, способной вынудить власти к диалогу.

Но сколько на это уйдет времени? За счет чего набрать мощь?

По мнению Латушко, с Лукашенко диалог невозможен, круглый стол — это перспектива.

Трамп поможет — или наоборот?

Однако геополитика может сыграть скверную роль, если нынешняя вашингтонская администрация пойдет, как опасаются иные комментаторы, на второй Мюнхен. То есть подыграет захватническим аппетитам Кремля за счет интересов и территорий Украины. Тогда Путин и Лукашенко будут на коне.

Неслучайно Тихановская, отвечая на вопрос “Позірку“, высказала опасение по поводу того, что “когда будет подниматься вопрос снятия санкций с России, чтобы с Беларуси санкции не сняли паровозиком“.

Но здесь видится некоторая алогичность. Ведь до сих пор ее команда выступала именно за гармонизацию санкций против Москвы и Минска. Это не преминул подчеркнуть в дискуссии Кравцов.

Отметим и такой момент: американцев на переговорах с Лукашенко, если судить, в частности, по громкой статье Саймона Шустера в Time, интересовал прежде всего ключик к Путину. А вот вопрос политзаключенных, похоже, шел как раз таки паровозиком.

Если так, то, выжав из белорусского автократа все, что было нужно, администрация Белого дома может охладеть к проблеме узников режима.

В худшем же случае, как предрек на конференции член КС Александр Кнырович, “договор Путина и Трампа похоронит надежды на независимость Беларуси“.

Потенциал прогрессивной части нации еще сработает

В итоговых резолюциях конференции трудно найти принципиально новые тезисы. О серьезном изменении стратегии речь не идет.

Вишенкой на торте, свежей идеей, судя по замыслу, должно выглядеть предложение провести национальный диалог.

Впрочем, это тот случай, когда новое — хорошо забытое старое. В самой резолюции подчеркнуто, что предложение о переговорах было сформулировано еще в 2020 году и за него проголосовало более 780 тысяч белорусов. Видимо, речь идет о волеизъявлении на онлайн-платформе “Голос“ весной 2021-го.

Скептик тут сыронизирует: не прошло и пяти лет… Вторая скептическая мысль: если Лукашенко не пошел на диалог тогда, то сейчас, забетонировав ситуацию в стране, — тем более.

Теперешняя апелляция к идее диалога может косвенно говорить о кризисе прежних лозунгов бури и натиска. В принципе против этого предложения возразить трудно. В будущем так или иначе придется сшивать разорванную нацию. Но на сегодня реального механизма для запуска такого диалога не видно.

В устах ораторов часто звучал тезис об окне возможностей, к которому нужно быть готовыми.

Латушко сообщил, что есть даже “план замены чиновников“ в ситуации после Лукашенко. В основной итоговой резолюции подчеркивается, что разработаны и проект новой Конституции, и концепция люстрации (да уж, чиновники ждут не дождутся). В другой резолюции провозглашено начало работы над дорожной картой интеграции Беларуси в Совет Европы и ЕС.

И вновь-таки вопрос — в механизмах реализации этих планов.

Очевидно, в частности, что сегодня, поддерживая европейские устремления белорусов на словах, де-факто Евросоюз отгораживается от страны железным занавесом. Интересы секьюритизации в умах политиков Старого Света перевешивают проблему мобильности белорусских граждан, и штабам демсил не удается этот тренд сбалансировать.

При этом соглашусь с Латушко, заявившим, что от самороспуска структур демсил, к чему призывают иные критики, лучше не станет.

Да, эти организации ошибаются, слишком зависимы от колеи, спецслужбы режима пробивают бреши в их безопасности. Кнырович высказался жестко и самокритично: “Мы находимся в состоянии имитационных структур“. Но при этом добавил, что “как минимум они нужны, потому они раздражают ту сторону“.

Да, политический капитал Тихановской продолжает работать. У российской оппозиции такого лидера, такой структурированности и близко нет. И стоит отдать должное хотя бы тем усилиям, что делаются для удержания белорусского вопроса в международной повестке дня.

У вытесненных за рубеж политических противников режима несравненно меньше ресурсов, чем у диктатуры, против которой они борются.

Но есть главный ресурс — потенциал прогрессивной части нации, мощь которого мы увидели в 2020-м. Он еще сработает.