После прихода к власти в США Дональда Трампа подходы Вашингтона и его европейских партнеров к режиму Александра Лукашенко принципиально разошлись. Для американской стороны контакты с официальным Минском являются прежде всего частью крупной геополитической игры — на российском и отчасти китайском направлениях. В то же время Брюссель рассматривает зависимый от России авторитарный режим в Минске как серьезную угрозу безопасности Европы.
5 сентября Трамп вновь неожиданно обратился к теме политических заключенных в Беларуси.
Ранее речь шла о 1300 узниках и президент США избегал термина “политзаключенные“. Теперь он упомянул уже о 1400 или даже 1500 человеках. По его словам, многие из них находятся за решеткой именно по политическим причинам. Он также отметил, что “многие из них могут быть освобождены в определенный момент, в довольно близком будущем“.
Такое вольное обращение с цифрами и фактами — характерная черта Трампа. Это соответствует его политическому стилю. Чем больше людей будет освобождено, тем больше внимания привлечет этот жест. А значит, тем проще будет представить его как огромный личный успех.
В начале сентября тему белорусских заключенных подняли также депутат Сейма Литвы Эммануэлис Зингерис и французский парламентарий Фредерик Пети. Они выразили обеспокоенность тем, что США ведут консультации с Лукашенко в одностороннем порядке — без участия европейских партнеров.
Их тревога оправданна. До сих пор участие в этом процессе стран ЕС — прежде всего Литвы и Польши — носило скорее технический характер. Координация между Вашингтоном и Брюсселем, на которую надеются европейские парламентарии, могла бы вывести диалог на новый уровень. Однако ни Вашингтон, ни Минск в таком развитии событий не заинтересованы.
Демократизация Беларуси — не приоритет для сегодняшней администрации США
6 сентября Трамп, отвечая на вопросы журналистов, отказался обсуждать перспективы смены власти в Венесуэле, отношения с которой в последние дни серьезно обострились.
Тем не менее он раскритиковал президентские выборы, состоявшиеся там в июле 2024 года. По его словам, эти выборы были “мягко говоря, очень странными“.
Хотя выборы в Венесуэле и впрямь не были свободными и демократичными, даже они выгодно отличались от январских “выборов“ 2025 года в Беларуси. Последние, по сути, представляли собой откровенный фарс.
Однако США по-прежнему воздерживаются от публичных комментариев относительно белорусских “выборов“. И это неслучайно.
В отличие от венесуэльского правителя Николаса Мадуро, Лукашенко — как и Ким Чен Ын или Владимир Путин — относится к числу так называемых “удобных автократов“. Это те лидеры, с которыми Вашингтон предпочитает не ссориться. Иногда даже делает им комплименты. Можно с уверенностью сказать, что “шарм-кампания“ Лукашенко, во время которой он открыто восхищался Трампом, принесла определенные дивиденды.
При этом в США белорусского правителя воспринимают не столько как лидера независимого государства, сколько как фигуру из ближнего круга Путина. А также как партнера КНР.
Когда такой игрок проявляет интерес к диалогу с США, особенно если он может выступать посредником между Вашингтоном и Кремлем, американская сторона стремится воспользоваться возможностью.
Вовлеченность Беларуси в войну России против Украины, тесное военное сотрудничество Минска с Москвой, особые отношения со стратегическим противником Китаем лишь усиливают внимание США к белорусским властям.
Последние американо-белорусские контакты носили исключительно прагматичный характер. Стороны демонстрировали взаимный интерес и готовность к сближению. Освобождение ряда заключенных — в том числе граждан США — стало попыткой укрепить доверие.
Кардинального прорыва, однако, не произошло, перспективы отношений, во многом зависящие от дальнейших контактов Вашингтона и Москвы, остаются туманными.
Интерес Трампа к белорусским политзаключенным объясняется не столько ситуацией внутри Беларуси, сколько стремлением добиться хоть какого-нибудь успеха на восточноевропейском направлении.
Кроме того, он рассчитывает получить дополнительный политический капитал — возможно, даже Нобелевскую премию мира.
Европа глядит на Минск суровее
Одним из заметных эпизодов недавнего визита Лукашенко в Китай, по версии белорусской государственной пропаганды, стала его встреча с премьер-министром Словакии Робертом Фицо.
Он был единственным представителем ЕС, присутствовавшим на помпезных торжествах по случаю 80-летия окончания Второй мировой войны. Во время беседы Лукашенко выразил заинтересованность в расширении сотрудничества со Словакией и пригласил Фицо в Минск.
Словакия и соседняя Венгрия — одни из немногих стран ЕС, с которыми у Минска остаются относительно хорошие отношения. Обе страны регулярно конфликтуют с Брюсселем. Они занимают особую позицию по отношению к России и предпочитают ориентироваться не на ЕС, а на США.
В отношениях с Беларусью Будапешт и Братислава придерживаются собственной линии. Венгрия — через совместные экономические проекты. Словакия — через политический диалог. При этом темы прав и свобод человека в Беларуси не поднимаются.
Миграционный кризис, активно используемый Минском в рамках гибридной войны против ЕС, напрямую не затрагивает Словакию и Венгрию. Однако ни Фицо, ни венгерский премьер Виктор Орбан не стали адвокатами Лукашенко в Европе. Санкции ЕС против Беларуси, в отличие от антироссийских, не вызывают у них острого неприятия.
Минск, в свою очередь, хотел бы перенести прагматичную модель взаимодействия с Будапештом и Братиславой на отношения с более влиятельными странами ЕС. Но такой подход не находит поддержки ни в Брюсселе, ни в Париже, ни в Берлине.
Особенно резко против выступают ближайшие соседи Беларуси — Польша и страны Балтии, которые отказывают Лукашенко в политической субъектности и воспринимают его лишь как исполнителя воли Кремля.
Сам Лукашенко по-прежнему остается союзником России и соучастником войны против Украины. Его гибридные действия — включая миграционный кризис и аресты иностранных граждан — только усугубляют напряжение в отношениях с Европой. Примером тому служит недавнее задержание польского монаха Гжегожа Гавела, обвиненного в шпионаже.
Отдельные сторонники курса Трампа в кругах белорусских демократических сил хвалят президента США за его прагматизм и одновременно критикуют ЕС за идеализм и бескомпромиссный подход.
Несмотря на периодически звучащие в Брюсселе заявления о неизбежности демократического будущего Беларуси, европейские лидеры не питают иллюзий и трезво оценивают ситуацию. Коренные изменения во внутренней политике страны, а также отказ от пророссийской ориентации кажутся крайне маловероятными. В Беларуси видят потенциальную угрозу и инструмент в руках Кремля.
Даже в случае окончания войны в Украине серьезного сдвига в позиции Минска не ожидается. А значит, смена подхода к белорусским властям на данный момент не стоит на повестке дня Европы. Успех усилий Трампа может, впрочем, изменить положение дел.
